Скачать текст произведения

Алексеев М.П. - Споры о стихотворении «Роза». Примечания.

Сноски

1 Пушкин. Сочинения, т. I. Изд. 2-е, СПб., 1900, стр. 189.

2 Пушкин. Сочинения, под ред. С. А. Венгерова, т. I. Изд. Брокгауз — Ефрон. СПб., 1907, стр. 290.

3 Пушкинский сборник памяти проф. С. А. Венгерова. М. — Пгр., 1922, стр. 25—27.

4 А. С. Пушкин. Полное собрание сочинений в шести томах, т. I. М. — Л., 1936, стр. 664.

5 Б. П. Городецкий. Лирика Пушкина. М. — Л., 1962, стр. 154.

6 Dietrich Gerhardt. Die erste deutsche Übersetzung eines Puškingedichtes. Die Welt der Slaven, 1966, Jhg. XI, H. 1—2, S. 1—16.

7 Die Muse. Monatschrift für Freunde der Poesie und der mit ihr verschwisterten Künste, hrsg. von Friedrich Kind. Bd. II, erstes Heft. Leipzig, 1821, S. 5.

8 Х.-А„ Тидге (Christoph-August Tiedge, 1752—1841), второстепенный немецкий поэт, автор дидактической поэмы «Урания» и сентиментальных элегий, стал переводчиком нескольких произведений русских писателей и народных песен, очевидно, благодаря писательнице Элизе фон дер Рекке, в салоне которой, в Лейпциге и Дрездене, он встречал многих русских путешественников; в особенности тесными стали дружеские связи Тидге с Жуковским и А. И. Тургеневым во время пребывания их в Дрездене в 1826—1827 гг. В. К. Кюхельбекер познакомился с Тидге в Дрездене в салоне фон дер Рекке осенью 1820 г., что и описал сам в своем «Отрывке из путешествий», напечатанном в изданном им вместе с В. Ф. Одоевским альманахе «Мнемозина. Собрание стихотворений в стихах и прозе» (М., 1824, ч. II, стр. 56—65). Здесь Кюхельбекер пишет о Тидге: «Я много рассказывал ему о нашей словесности, об Державине, Жуковском и молодом творце Руслана и Людмиллы (sic) и должен был перевесть для него стихотворения Батюшкова и Пушкина; он хочет их переложить и поместить в журнале, который в непродолжительном времени будет издаваться в Германии в пользу семейств, пострадавших от войны 1813 и 1814 годов» (стр. 57—58). Таким образом, хотя среди переведенных Кюхельбекером для Тидге (очевидно, дословно) стихотворений Пушкина «Роза» не упомянута, очень вероятно, что именно Кюхельбекер дал ее текст Тидге. Аналогичную роль популяризатора Пушкина Кюхельбекер, как известно, сыграл в беседах с Гете.

9 Dietrich Gerhardt. Die erste deutsche Übersetzung eines Puškingedichtes, S. 5.

10 Erhardt Hexelschneider. Die russische Volksdichtung in Deutschland bis zur Mitte des 19. Jahrhunderts. Berlin, 1967, S. 64.

11 Ibid., S. 191.

12 Harald Raab. Die Lyrik PОškins in Deutschland (1820—1870). Berlin, 1964. S. 25—26. Г. Рааб в свою очередь основывался на предположении Т. Г. Цявловской, писавшей: «Очевидно, Тидге не осуществил своего намерения и не перевел ничего из Пушкина. По крайней мере, в просмотренном нами собрании его сочинений (С.-А. Tiedge’s Sämmtliche Werke. Vierte Auflage. Bd. 1—8. Leipzig, 1841) мы не нашли переводов из Пушкина» (см.: М. А. Цявловский. Летопись жизни и творчества АА С. Пушкина, т. I. М., 1951, стр. 773). Однако это собрание сочинений Тидге неполно, и перевод «Розы» из лейпцигского издания Ф. Кинда «Die Muse» (1821) в него не вошел. См. также: Eberhard Reissner. Deutschland und die russische Literatur 1800—1848. Berlin, 1970, S. 314.

13 Dietrich Gerhardt. Die erste deutsche‹Übersetzung eines Puškingedichtes, S. 9. Автор вспоминает здесь, кстати, также поэта Маттисона, которого Тидге встречал в том же салоне Элизы фон дер Рекке и чья поэзия была Тидге близка тематически и стилистически; в одном из писем к Бонштеттену от 21 августа 1789 г. Маттисон объяснял, что в его стихах розы и лилии потому встречаются чаще, чем другие цветы, что будто бы в немецком языке прочие цветы имеют слишком «варварские названия». У русских поэтов первых десятилетий XIX в. поэзия Маттисона была еще более популярна, чем поэзия Тидге (см.: В. И. Резанов. Из разысканий о сочинениях В. А. Жуковского. СПб., 1906, стр. 224—228).

14 До личной встречи с Тидге Кюхельбекер хорошо знал его поэзию. В позднем своем дневнике (запись от 11 августа 183ѓ г.) Кюхельбекер вспоминал, что его ранние стихи появились в 1817 г. в «Сыне отечества», где напечатал также свое первое стихотворение В. И. Туманский, являвшееся подражанием Тидге (см.: В. К. Кюхельбекер. Дневник. Л., 1929, стр. 125; В. И. Туманский. Стихотворения. М., 1912, стр. 45—49, 329).

15 Профессор университета в Колорадо (США) Уолтер Н— Викери (Walter N. Vickery) давно уже сосредоточил свои научные интересы в области пушкиноведения: ему принадлежит много работ о Пушкине, появлявшихся в 50—60-е годы в различных периодических изданиях, в частности в славистических сборниках Индианского университета в Блумингтоне (Indiana Slavic Studies), одним из редакторов которых он состоял. В III томе этого издания (1963) появилась его большая работа «„Медный всадник“ Пушкина и героическая ода XVIII века»; ранее опубликованы стилистический этюд о «Полтаве», статья «Параллелизм в литературном развитии Байрона и Пушкина» и др. Недавно вышли в свет его книги: «Pushkin. Death of Poet». Bloomington and London, 1968 и «Alexander Pushkin». Twayne Publishers. N. Y., 1970. Статья У. Викери «К вопросу о замысле „Розы“ Пушкина» опубликована в журнале «Русская литература» (1968, № 3, стр. 82—90).

16 У. Викери. К вопросу о замысле «Розы» Пушкина, стр. 83.

17 А. Г. Максимов. Российский музеум, или Журнал Европейских новостей 1815 года, издаваемый Владимиром Измайловым. Библиографическое описание. В кн.: Sertum Bibliologicum в честь проф. Аї И. Малеина. Пб., 1922, стр. 71—87.

18 Российский музеум, 1815, ч. I, № 2, стр. 132—134.

19 Жуковский. К Вяземскому. (Ответ на его послание к друзьям). Российский музеум, 1815, ч. I, № 3, стр. 257—261.

20 П. А. Вяземский (род. 12 июля 1792 г.) был старше Пушкина на семь лет. Хотя, может быть, он видел Пушкина еще в детстве (П. А. Вяземский. Собрание сочинений. СПб., 1893, стр. 472—474), но более близкое их знакомство относится к лицейскому периоду жизни Пушкина. БЌ Л. Модзалевский предполагает, что оно могло состояться в 1815 г. (Пушкин. Письма. Ред. Б. Модзалевского, т. I. М. — Л., 1926, стр. 179); М. А. Цявловский (Летопись жизни и творчества Пушкина, т. I. М., 1951, стр. 94), напротив, исходя из ряда свидетельских показаний, настаивает на более поздней дате их встречи — 25 марта 1816 г., когда Вяземский посетил Лицей вместе с Карамзиным, Жуковским, А. И. Тургеневым, С. Л. и В. Л. Пушкиными. Именно к этому времени М. А. Цявловский относит «начало знакомства Пушкина с Карамзиным и Вяземским». Первое письмо Пушкина к Вяземскому, посланное «вдогонку» за ним в Москву через два дня после их встречи (27-го марта в Царском Селе), полно жалоб на тяготы школьной жизни: Пушкин сетует на то, что ему предстоит «целый год еще дремать перед кафедрой. Это ужасно» — и признается: «От скуки часто пишу я стихи, довольно скучные (а иногда и очень скучные), часто читаю стихотворения, которые их не лучше». Едва ли эти строки Пушкина-школьника допускают, что уже за год перед тем он написал свою «Розу», адресуясь в этом стихотворении к тому же Вяземскому. В очень интересной статье И. Н. Розанова (Кн. Вяземский и Пушкин. К вопросу о литературных влияниях. В кн.: Беседы. Сборник Общества истории литературы в Москве, т. I. М., 1915, стр. 57—76), где приведены обширные данные о воздействии Вяземского на творчество Пушкина, стихотворение «Кинем печали!», естественно, не упоминается вовсе. Отметим также, что Пушкину было хорошо известно стихотворение Вяземского «Лилия» («О царственный цветок, о лилия младая, весны любимица, роскошная краса...»), без подписи автора напечатанное в «Литературной газете» (1830, 25 июня, стр. 288).

21 Российский музеум, 1815, ч. II, № 9, стр. 964.

22 Вся мартовская книжка первой част膫Российского музеума» состоит главным образом из посланий. Она открывается ответом «К Вяземскому» Жуковского («Ты, Вяземский, хитрец...»); далее следует «Ответ на послание Василъю Львовичу Пушкину» самого Вяземского, затем идут подписанные криптонимом — послание А. С. Пушкина «К Н. Г. Л-ову» (лицеисту Ломоносову) и его же «Козак» (стр. 263—266); на той же странице, где кончается последнее стихотворение, опубликовано небольшое стихотворение Дельвига (с подписью: — Д — ) «Лилея» (стр. 266), открывающееся следующим восьмистишием:

Оставь, о Дорида, на стебле лилею:
Она меж цветами прелестна как ты:
Пусть тихо зефиры колеблются с нею
И рой легкокрылый сбирает соты!
Она наклонилась к фиалке щастливой;
Над ними трепещет златой мотылёк;
Блистая любовью ручей говорливой,
На струйках рисует любимый цветок.

Во втором восьмистишии, напоминая Дориде: «Блаженство вкушает Природа с весной», поэт упрекает недоступную красавицу:

Но ты неподвластна Природы закону!

Любопытно, что эта редакция стихотворения ни разу не перепечатывалась самим Дельвигом; в новой редакции оно изменило свое заглавие («К Дориде») и подверглось радикальной переработке: из него полностью исчезли упоминания лилеи, зато появилась роза (в стихе «Над розой трепещет златой мотылек»), и в таком виде стихотворение напечатано снова (Благонамеренный, 1818, март, стр. 290).

23 Dietrich Gerhardt. Die erste deutsche Übersetzung eines Puškingedichtes, S. 7—8.

24 П. А. Вяземский. Стихотворения. Ред. Л. Я. Гинзбург. Л., 1958. (Библиотека поэта. Большая серия. Изд. 2-е), стр. 417—418.

25 Б. В. Томашевский. Строфика Пушкина. В кн.: Пушкин. Исследования и материалы, т. II. М. — Л., 1958, стр. 108. Здесь же Б. В. Томашевский, ставя вопрос о возможных метрических прототипах Пушкина при употреблении им двухстопного дактиля, выдвигает гипотезу, что прототип подобного метра следует искать во французской средневековой поэзии: «В период увлечения „трубадурной“ поэзией подобные формы возвращались во Францию (вторая половина XVIII века, эпоха консульства и империи). Образец подобных стихов мы найдем и у Парни».

26 Д. Герхардт ссылается, в частности, на статью: H. Wissemann. Wandlungen des Naturgefühls in der neuen russischen Literatur. I. Karamzin und Žukovskij (Zeitschrift für slavische Philologie, 1960, Bd. XXVIII, H. 2, S. 303—332), в которой подчеркивается, что и у Карамзина и у Жуковского много стихотворений, основанных на цветочной символике; ни о Пушкине, ни о Вяземском здесь, однако, не упоминается.

27 У. Викери. К вопросу о замысле «Розы» Пушкина, стр. 86.

28 Там же, стр. 86—90. В связи с замечанием профессора У. Викери о том, что «при истолковании „Розы“ надо иметь в виду не только автора, но и адресата», напомним о существовании традиции рассматривать «Розу» как скрытый или даже явный диалог. Так, одна из музыкальных композиций на пушкинский текст «Розы» (Надежды Самсоновой) называлась «дуэттино» и рассчитана была на два голоса (см.: С. К. Булич. Пушкин и русская музыка. СПб., 1900, стр. 61).

29 В. Васина-Гроссман. Глинка и лирическая поэзия Пушкина. В кн.: М. И. Глинка. Сборник материалов и статей. М. — Л., 1950, стр. 102.

30 Там же, стр. 103.

31 К этому году «Роза» отнесена в академическом «Полном собрании сочинений» Пушкина (I, 455) и в большинстве последующих изданий. Ср.: М. А. Цявловский. Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина, т. I, стр. 89.

32 Нечто подобное, хотя и с большей осторожностью, допускает также автор специальной монографи褫Глинка и Пушкин» С. Шлифштейн (М. — Л., 1950, стр. 46—47); он анализирует, в частности, романс «Где наша роза», в котором, по его словам, «Глинка сумел воплотить... самый дух поэзии Пушкина, присущее ей светлое, неугасимое чувство жизни, ее реализм <...> В форме мечтательной элегии Глинка выразил здесь ту же мысль о вечно обновляющемся начале жизни, которую устами народной мудрости провозгласил затем в своем главном пушкинском создании — в „Руслане“:

За благом вслед идут печали,
Печаль же радости залог».

По мнению С‘ Шлифштейна, романс «Где наша роза» обращен «к радости, к любви, в которой и Пушкин и Глинка видели источник животворящей красоты и правды жизни» (стр. 47). Характерно, впрочем, что тот же С. Шлифштейн хотя и удивлялся этой «пушкинской миниатюре» Глинки, называя ее «шедевром лирического творчества, соединяющим в себе мелодическую текучесть музыки с тончайшей реалистической интонационностью», но подметил все же, что стихотворный текст «Розы», который мы находим при нотах романса Глинки, не совпадает с обычным печатным текстом стихотворения Пушкина, что, по нашему мнению, побуждает к еще большей осторожности при их отождествлении. Мы не знаем оснований, которые позволили автору утверждать, что Глинка имел дело с двумя редакциями пушкинского стихотворения и что будто бы «Глинка при отборе текста пользовался обеими редакциями, свободно компилируя из них одно целое вплоть до замены отдельных пушкинских слов своими». Тщательное сличение текстов показывает, что несходство нотной и традиционной печатной редакции было довольно существенным: «Основой для романса служила все же ранняя редакция, в которую Глинка вносил лишь отдельные более поздние поправки Пушкина. Этим, видимо, и объясняется, почему вместо пушкинского: „Не говори: так вянет младость! Не говори: вот жизни радость!“ — у Глинки, помимо перестановки стихов шестого и восьмого, в седьмом стихе вместо „говори:“ звучит „повтори“, впоследствии отброшенное Пушкиным, как не совсем точно выражающее его мысль. Но досадным образом в романсную редакцию стихотворения вкралась ошибка: вместо „Не повтори так вянет младость“ — „Но повтори...“, что совершенно бессмысленно». Все это приводит автора к несколько неожиданному заключению: «В интересах не только Пушкина, но и самой музыки Глинки, так дивно воссоздающей поэтическую прелесть пушкинского стихотворения, следовало бы восстановить его подлинную пушкинскую редакцию» (стр. 47).

33 См.: Пушкин. Сочинения, т. I, изд. Брокгауз — Ефрон, стр. 290; до него еще Л. И. Поливанов в своем издании писал, что в стихотворении «Роза» «выступает артистическая манера отрока-Пушкина», сумевшего этому «вихрю звуков» придать «оттенок той неги, которая под искусным смычком звучит в мотивах вальса» (Сочинения А. С. Пушкина с объяснениями их и сводом отзывов критики, т. I. Изд. 2-е. Изд. Льва Поливанова, М., 1893, стр. 32).

34 Н. Синявский и М. Цявловский. Пушкин в печати. 1814—1837. Хронологический указатель произведений Пушкина, напечатанных при его жизни. Изд. 2-е. М., 1938, стр. 34, 68 (№№ 189, 594). В конце 20-х — начале 30-х годов стихотворение перепечатано в двух салонных изданиях: Листки граций, или Собрание стихотворений для альбомов. М., 1829, стр. 10; Венера, или Собрание стихотворений разных авторов, ч. I. М., 1831, стр. 72 (см. №№ 452 и 579 того же указателя). Тем досаднее оплошность, допущенная в широкоизвестном популярном издании «Полного собрания сочинений» Пушкина в десяти томах, где в примечании к стихотворению «Роза» сообщается: «При жизни Пушкина не печаталось» (т. I, М. — Л., 1949, стр. 475; то же в издании 1950 г.; в последующих изданиях ошибка исправлена).

35 О. С. Соловьева. Рукописи Пушкина, поступившие в Пушкинский дом после 1937 года. Краткое описание. М. — Л., 1964, стр. 12 (№ 829).

36 Там же, стр. 12, 15 (№№ 829, 847: «тетрадь Всеволожского»).

37 См.: М. К. Клеман. Текст лицейских стихов Пушкина. В кн.: Пушкинский сборник памяти проф. С. А. Венгерова, стр. 8. Исследователь обращал внимание на то, что в тетради «против стихотворения „Послание Лиде“, не вошедшего в это издание, стоит пометка „ненад.“, но точно такая же пометка имеется против стихотворений „Роза“ и „Гроб Анакреона“, нашедших место в сборнике. Против стихотворений „Месяц“ и „Надпись к беседке“ написано „надо“, но оба они Пушкиным не напечатаны». Отсюда М. К. Клеман заключил, что эти пометы «могли, однако, относиться к тетради Всеволожского, за отсутствием которой нельзя определенно установить их смысла». Однако, когда «тетрадь Всеволожского» была найдена, оказалось, что пометы к ней не относятся. Описавшие тетрадь Б. В. Томашевский и М. А. Цявловский, тщательно проанализировав всю рукопись, пытались датировать эти пометы 1818—1819 гг. (См.: Летописи Государственного литературного музея, кн. I. Пушкин. М., 1936, стр. 40). На листе 12 (23) «тетради Всеволожского» находится стихотворение «Роза», переписанное писарским почерком; слева сделана карандашная помета «М», что авторы описания толкуют как мелочь (см. вклейку между стр. 16 и 17, а также стр. 47).

38 Ариадна Тыркова-Вильямс. Жизнь Пушкина, т. I, 1799—1824. Париж, [1929], стр. 108.

39 И. И. Пущин. Записки о Пушкине. М., 1937, стр. 43.

40 См.: Я. К. Грот. Пушкин, его лицейские товарищи и наставники. СПб., 1899, стр. 56—57.

41 И. И. Пущин. Записки о Пушкине, стр. 43. Существует свидетельство, что это восхитившее всех стихотворение было помещено в лицейском журнале «Неопытное перо», выходившем в 1812 г.; ни один номер этого журнала не сохранился.

42 См.: М. А. Цявловский. Хронология лицейских стихотворений. В кн.: М. А. Цявловский. Статьи о Пушкине. М., 1962, стр. 84.

43 Перевод:

Видели ль вы нежную розу,
Любезную дочь ясного дня,
Когда весной, едва расцветши,
Она являет образ любви?

44 Перевод:

И нет более цветов, и нет более розы!
Любезная дочь любви,
Завянув, падает, едва расцветшая:
Миновала пора ясных дней!

Можно сравнить эти французские стихи Пушкина с тем сентиментальным романсом, который Флориан включил в текст своего французского перевода­«Дон-Кихота» Сервантеса, заменив им ту вольную песню, которую в испанском подлиннике поет камеристка Альтисидора; у Флориана она сравнивает себя с увядающей розой:

Semblable à ces roses d’un jour
Que le même jour voit fanées...

В переводе Жуковского (1804):

Лишь только роза расцвела,
Уже поблекла, опадает..

(См.: В. И. Резанов. Из разысканий
о сочинениях В. А. Жуковского,
вып. I. СПб., 1906, стр. 345)

45 См.: J. André. Etude sur les termes des couleurs dans la langue latine. Paris, 1949, p. 329.

46 Перевод:

Но она была из того мира, в котором самые прекрасные вещи
Имеют самую горькую судьбу.
Подобно розе она жила столько, сколько живут розы,
Лишь одно утро.

Многочисленны быстро умирающие весенние розы в поэзии Пьера Ронсара. См., например, в его «Ode XVII», где ради сравнения с любовью описана

                         ...la rose
Qui ce matin avoit disclose
Sa robe de pourpre au Soleil
...........
                        (...роза,
этим утром развернувшая к солнцу
свое пурпурное одеяние).

Затем следует вздох автора о «мачехе Природе»:

О vrayement marastre Nature,
Puis qu’une telle fleur ne dure
Que du matin jusqu’en soir.

(О настоящая мачеха Природа!
Такой цветок, как этот,
Живет лишь от утра до вечера).

47 См.: Словарь языка Пушкина, т. II. М., 1957, стр. 484—485.

48 См.: Пушкин. Сочинения, т. I, изд. Брокгауз-Ефрон, стр. 290.

49 Gott. Einige Gespräche über Spinoza’s System, nebst Shaftesbury’s Natur-Hymnus.

50 См.: J. G. Herder. Sämmtliche Werke, Bd. XXXI. Stuttgart und Tübingen, 1853, S. 204—205. О происхождении этой идеи и ее значении в мировоззрении Гердера см.: Elisabeth Haffart. Herders «Gott». Bausteine zum Geschichte der deutschen Literatur, H. XVI, hrsg. von F. Saran, Halle a. S., 1918, S. 45—46.

51 Во всем остальном цитата, приведенная Карамзиным, вполне соответствует тексту Гердера:Л«Sehen Sie die Blume an, wie sie zu ihren Blüthe eilet. Sie ziehet den Saft, die Luft, das Licht, alle Elemente an sich und arbeitet sie aus, damit sie wachse, Lebenssaft bereite und eine Blüthe zeige; die Blüthe ist da und sie verschwindet. Sie hat alle ihre Kraft, ihre Liebe und ihre Leben daran gewandt, damit sie Mutter werde»... etc. (S. 204).

52 См.: например, напечатанное в журнале «Аониды» (1796, кн. I, стр. 76—77) стихотворение Карамзина «Лилея», отличающееся своеобразным построением. В нем дважды повторено сожаление о недоступности цветка («...но рок меня с лилеей разлучает...», «... она не для тебя! Увянет не с твоей слезою...»). Стихотворение пользовалось известностью; оно вошло в хрестоматию, изданную В. Жуковским (Собрание русских стихотворений, взятых из сочинений лучших стихотворцев российских и из многих русских журналов, ч. V. М., 1811, стр. 257—258).

53 Карамзин ссылается на первое издание книги Гердера «Бог. Несколько диалогов, написанных И.-Г. Гердером» (В Готе, у Эттингера, 1787); во втором издании книги (1800) Гердер сделал кое-какие изменения, но интересующее нас место к ним не относится, так как в лучшем критическом издании этого сочинения (Herders Sämmtliche Werke, Bd. XVI, hrsg. von Bernhard Suphan, Berlin, 1887, S. 565), в котором приведены все варианты текста и указаны различия обоих изданий, ни исчезновение из текста «лилии», ни превращение ее в «цветок» не отмечены (в первом издании заинтересовавшее Карамзина место находится на стр. 239; во втором — на стр. 278).

54 J. G. Herder. Sämmtliche Werke, Bd. XIII, S. 17. Стихотворение «Lilie und Rose» из цикла «Bilder und Träume» воспроизведено здесь из III тома «Zerstreute Blätter» по второму изданию 1798 г. Перевод: «Лилия невинности и роза любви! Как две прекрасные сестры, стоите вы рядом друг с другом! Но какие вы разные! Ты, цветок невинности, сама составляешь свой венец; не украшенная листьями, на голом стебле, ты сама защищаешь себя. Ты же, роза, цветок, проникнутый кровью Амура, ты, в чью грудь много раз попадали его стрелы, ты — прибегаешь к шипам!».

55 Московский журнал, 1791, ч. 1, март, стр. 349—351.

56 В тексте перевода вљ«Московском журнале» ошибочно напечатано «Горы», вместо «Геры». Гердер имеет в виду древнегреческую Геру, супругу Зевса, богиню урожая и плодородия. Мифологическая иерархия у Гердера соответствует той системе, которая излагалась в учебниках мифологии XVIII в. Он упоминает о трех Грациях (собственно «харитах»), которые считались дочерьми Зевса и Геры: Аглае (Блеск), Евфросине (Радость) и Талии (Цвет) — и олицетворяли женскую прелесть.

57 J. G. Herder. Stimmen der Völker in Liedern. Sämmtliche Werke, Bd. XVI, S. 178—179 («Palast des Frühling»), 262 («Die schöne Rosemunde»), 315 («Röschen und Kolin»); Bd. XX, S. 19, 37 etc.

58 Можно указать здесь еще на полностью приведенное Гердером (в V выпуске его «Zerstreute Blätter») стихотворение немецкого поэта первой половины XVII в. Векхерлина (Georg-Rudolf Weckherlin), долго жившего в Лондоне и умершего там при Кромвеле. Гердер воспроизводит полное англицизмов стихотворение Векхерлина из его сборника 1641 г.; оно озаглавлено «Über einen Kranz» и посвящено женщине, красоту которой он уподобляет розам и «свежим лилиям»; но цветы живут недолго; подобно им, поблекнет и красавица:

Die Rose gibt ein Tag den Gang,
Die Liljen blühen auch nicht lang!..

(Herders Sämmtliche Werke. Bd. XVI,
hrsg. von Bernhard Suphan, S. 246)

59 См. указания на стихотворения о розах в книге: А. Н. Неустроев. Указатель к русским повременным изданиям и сборникам за 1703—1802 годы. СПб., 1898, стр. 577.

60 Во французском языке, как известно, слово «весна» — мужского рода (le printemps), как и в немецком (der Frühling; ср., однако, итальянское primavera), что создавало специфические трудности для переводчиков при переводах эклог или пасторалей, в которых появилась аллегорическая фигура Весны, а также для изображавших ее живописцев. Поэтому олицетворение Весны нередко заменял мифологический образ Флоры, древнеиталийской богини цветов и юности (Пушкин охотно пользовался этим именем как метафорой юности; напомним хотя бы «ланиты Флоры» в «Евгении Онегине»). П. Ронсар в своей «Элегии Весны» («Elégie du Printemps») называет Весну «сыном Солнца» (Printemps, fils du Soleil...) и «братом» Флоры, рождающей цветы, прежде всего, конечно, розы (очень часто упоминаемые в стихах Ронсара), а также и лилии.

61 См.: A. Ebert. Allgemeine Geschichte der Literatur des Mittelalters, Bd. II. Leipzig, 1880, S. 197; H. Walther. Das Streitgedicht in der lateinischen Literatur des Mittelalters (Quellen und Untersuchungen zur lateinischen Philologie des Mittelalters, Bd. V, H. 2). München, 1920, S. 54, где «Certamen Rosae Liliique» цитируется по новейшему изданию Л. Траубе (Poetae latini Medii aevi, III, S. 230). О стихотворениях Седулия Скотта см. также: Max Manitius. Geschichte der lateinischen Literatur des Mittelalters, t. I. München, 1911, S. 322—323.

62 См.: H. Jantzen. Geschichte der deutschen Streitgedicht im Mittelalter. Breslau, 1896, S. 6.

63 См.: H. Walther. Das Streitgedicht in der lateinischen Literatur des Mittelalters, S. 54—55. Латинский стихотворный°«Спор розы и фиалки» (Conflictus rosae et violae), сохранившийся в рукописи XIII в., опубликован А. Тоблером («Archiv für das Studium der Neueren Sprachen und Literaturen», 1893, Bd. 90, S. 152—154); по другой рукописи — в статье: L. Biademe. Contrasto della rosae e della viola («Studi di Filologia Romanza», 1899, vol. VII, p. 99—131). Действие его происходит в саду, где цветут фиалка и роза; их взаимные упреки и похвальбу, в которых порой слышатся интонации кумушек, повздоривших на улице, услышал и воспроизводит неизвестный поэт, которого они и избирают в судьи. Конец этого спора очень напоминает указанный выше: поэт советует цветам называть друг друга не «служанками» (servas), но «сестрами» (sorores). Латинскую прозаическую эпистолу на тему о розе и фиалке написал также сицилиец, поэт Petrus de Vinea, доверенное лицо и советник императора Фридриха II, ставший жертвой придворной интриги в 1249 г. (текст его эпистолы напечатан в книге: Vie et correspondence de Pierre de la Vigne. Ed. par A. Huillard-Bréholles. Paris, 1865, p. 336—338). Известен еще более поздний диалог на ту же тему, сочиненный миланцем Бонвизином да Рива (умер в начале XIV в.); об этом «Disputatio Rosae cum Viola» см.: «Verhandlungen der Kais. Preussischen Akademie der Wissenschaften», 1851, S. 3 ff. Отзвуки этого спора долго не смолкали в европейской поэзии; достигли они и русской печати в XVIII в. См., например, стихотворение «Роза и фиалка» («Приятное и полезное препровождение времени», 1798, ч. XX, стр. 93). Скромная фиалка в противовес гордой и кичливой розе встречается в стихах В. А. Жуковского. К 1815 г. относится его «Песня» («Фиалка») (перевод стихотворения немецкого поэта Иоганна-Георга Якоби (1740—1814) «Nach einem alten Liede»), в которой судьба «весенней» фиалки приравнена к участи «летней» розы:

Где фиалка, мой цветок?
Прошлою весною
Здесь поил ее поток
Свежею струею?..
Нет ее; весна прошла,
И фиалка отцвела,

Розы были там в сени
Рощицы тенистой...
Оживляли дол они
Красотой душистой.
Лето быстрое прошло,
Лето розы унесло.

В том же 181Ѕ г. в «Российском музеуме» (ч. II, № 5, стр. 135) появилось стихотворение Дельвига-лицеиста «Фиалка и раза», также, вероятно, обязанное той же немецкой песенной традиции; позднее оно было известно под заглавием «Тленность», подчеркнувшим его основную мысль — о быстротечности весны и ее радостей. В первой строфе речь идет о фиалке:

Здесь фиялка по лугам
С зеленью пестреет,
Перед Флорой по тропам
Стелется, синеет.
Юноша, весна пройдет,
И фиялка опадет.

В следующей строфе та же печальная мысль о тленности всего земного обращена к деве и розе:

Роза! груди украшай
Девы молодые,
Другу милому венчай
Кудри золотые.
Скоро лету пролететь,
Розе скоро не алеть...
и т. д.

64 Форма спора цветов (или плодов) долго удерживалась еще в новогреческих или южнобалканских песнях, но там вместе с розой появляются гвоздика, майоран и бальзам (Karl Dieterich. Die Volksdichtung der Balkanländer in ihren gemeinsamen Elementen. «Zeitschrift für Volkskunde», 1902, Jg. XII, S. 276).

65 См.: C. Ruutz-Rees. Flower Garlands of the Poets, Milton, Shakespeare, Spenser, Marot, Sannazaro. In: ’élanges, offerts à M. Abel Lefranc. Paris, 1936, p. 75—90. Автор цитирует целые «каталоги цветов», вставлявшиеся в произведения этих поэтов; среди цветов, разумеется, есть и лилии рядом с розами, например у Спенсера, в его «Prothalamion» (1569; «The Virgin Lilie... with stores of vermeil Roses»), у К. Маро, Саннадзаро и т. д.

66 O. Erich und R. Beitl. Wörterbuch der deutschen Volkskunde. 2-te Aufl. Stuttgart, 1955, S. 480.

67 A. Ritter von Perger. Deutsche Pf lanzensagen. Stuttgart und Oehringen, 1864, S. 79—80.

68 Dorothea Forstner. Die Welt der Symbole. Innsbruck — Wien — München, 1961. См. здесь историю цветочных символов: лилии (S. 256—258) и розы (S. 258—262).

69 Максим Грек, выдающийся теолог своего времени, отвергал широко распространенное в католической западной литературе уподобление богородицы розе (греч. родон) и взамен его рекомендовал образѕ«крина» (лилии): «Родон благоуханнейше есть и красен видением». Но у розы есть тернии, шипы, что и препятствует ее сопоставлению со священными именами и предметами; зато этой цели, полагает он, вполне удовлетворяет «белый крин» (см.: В. П. Адрианова-Перетц. Очерки поэтического стиля древней Руси. М. — Л., 1942, стр. 17). Отсюда и появление лилии в акафистах богородицы православной греческой церкви (Dorothea Forstner. Die Welt der Symbole, S. 257). Южнорусские проповедники, однако, охотно сравнивали Деву Марию одновременно и с розой и с лилией, находясь как бы под перекрестным воздействием течений, шедших с католического Запада и православного Востока. Хотя А. Радивиловский, проповедник XVII в., посвятил целую проповедь сравнению богородицы с лилией, в духовных виршах можно было встретить и такие, например, стихи:

...Вдячна роже (роза), царице, госпоже,
Вдячна лелея, Дева Мария...

(Много примеров в статье: И. Огиенко. Легендарно-апокрифический элемент в «Небе новом» Иоанникия Галятовского, южнорусского проповедника XVII века. В кн.: Чтения в историческом обществе Нестора-летописца, кн. XXIV, вып. I. Киев, 1914, стр. 59—60).

70 В. К. Тредиаковский. Новый и краткий способ к сложению российских стихов. СПб., 1735, стр. 102.

71 Зритель, 1792, ч. III, сентябрь, стр. 23—24. Под псевдонимом «А... Б...» скрылся А. Бухарский, имя которого, как автора «Розы и Лилеи», указано в оглавлении журнала. А. Бухарский, второстепенный поэт, известен своими подражаниями идиллиям С. Геснера. См., например, журнал «С.-Петербургский Меркурий» (1793, ч. I, февраль, стр. 131) и отдельно изданную: Ночь. Поэма. Подражание Геснеру Андрея Бухарского. СПб., 1794. Это внушает предположение, что и его «Роза и Лилея» восходит к какой-нибудь немецкой идиллии XVIII в. Отметим также, что в том же журнале без имени автора напечатано стихотворение «Притча. Лилия и другие цветы» (Зритель, 1792, ч. I, апрель, стр. 187—188). Автором ее, вероятно, является П. М. Карабанов (ср.: Н. М. Петровский. Библиографические заметки о русских журналах XVIII века Изв. Отделения русского языка и словесности имп. Академии наук, 1907, т. XII, кн. 2, стр. 344).

72 Новые ежемесячные сочинения, 1786, ч. II, август, стр. 68. Как указал В. Е. Гусев (см. его антологию: Песни и романсы русских поэтов. М. — Л., 1965. (Библиотека поэта. Большая серия. Изд. 2-е), стр. 981), эта песня Богдановича воспроизводилась в песенниках от «Нового российского песенника» 1790 г. до 1822 г.

73 Первоначально опубликовано в журнале «Приятное и полезное препровождение времени» (1794, ч. II, стр. 66). По указанию В. Е. Гусева, встречалось в песенниках с конца XVIII в. до 1820 г. (см.: Песни и романсы русских поэтов, стр. 987).

74 Г. Р. Державин. Стихотворения. Л., 1957. (Библиотека поэта. Большая серия), стр. 83, 227, 323.

75 Московский Меркурий, 1803, ч. I, январь, стр. 70.

76 Новости русской литературы, 1805, ч. XIII, стр. 241—242. Ср. также: Любитель словесности, 1806, ч. IV, № 11, стр. 156.

77 Русский библиофил, 1912, № 4, стр. 28—29. Приблизительно в это же время в русском журнале можно было прочесть следующие строки:

Здесь лилея с розой алой
Милой прелестью цветет;
Миг — и  лилии не стало,
Миг — и  роза ей вослед.

    (М... ий. Сельская прогулка.
Журнал для сердца и ума,
1810, ч. II, стр. 128)

См. еще перевод из «Притч» Круммахера, сделанный В. Тило в «Новостях литературы» (1823, кн. IV, № XXII, стр. 131—132): «Роза и лилия»; здесь рассказывается о лилии, которая процветала под розовым кустом: «Над нею висела распустившаяся, пышная роза и разливала багряное сияние на сребристые листочки лилии — и благоухания их сливались. „О, какой прекрасный союз!“ — воскликнула Мальвина и склонилась главою к цветам. „Это союз невинности и любви!“ — сказал отец».

78 Новости русской литературы на 1802 год, ч. III, стр. 262.

79 Московский собеседник, 1806, ч. I, стр. 175.

80 Благонамеренный, 1820, ч. IX, № II, стр. 124—125.

81 Там же, ч. XI, № XV, стр. 195.

82 Северные цветы на 1826 год. М., 1825, стр. 118—120 (вторая пагинация).

83 [А. В. Тимофеев]. Опыты Т. м. ф. а, ч. I. СПб., 1837, стр. 186—187.

84 Не лишены занимательности те наблюдения, которые сообщает по этому поводу В. С. Федина в кн.: А. А. Фет (Шеншин). Материалы к характеристике. Пгр., 1915. В главе III («Флора и фауна в поэзии Фета и Тютчева») он приводит, в частности, статистические таблицы упоминаний цветов (а также трав, кустарников и деревьев) в поэзии Тютчева и Фета; из этих подсчетов выясняется, что у Тютчева роза упомянута 15 раз, у Фета — 89; лилия у Фета встречается 6 раз (один раз «лилея»), в стихах же Тютчева ее нет вовсе (стр. 103); при этом метафоры типа «розы ланит» в расчет не принимались (стр. 95). Изобилие роз у Фета в известной степени отражает его интерес к античной поэзии и начитанность в русской лирике пушкинской поры.

85 Примером может служить «Песня офитов» Вл. Соловьева (1876), сочиненная им от имени своеобразной секты гностиков конца II в., придерживавшихся пантеистических воззрений. У Соловьева офиты поют:

Белую лилию с розой,
С алою розою мы сочетаем.
Тайной пророческой грезой
Вечную истину мы обретаем...

     (Владимир Соловьев. Стихотворения.
М., 1891, стр. 39)

Критик-символист ГЭ Чулков первую строку «Песни офитов» сделал заглавием своего критического этюда, а самое стихотворение толковал как призыв поэта «сочетать тайну искусства с тайной жизни» (см.: Георгий Чулков. Лилия и роза. В кн.: Георгий Чулков. Покрывало Изиды. Критические очерки. М., 1909, стр. 33—43; то же в издании: Г. Чулков. Сочинения. СПб., 1912, стр. 142).

86 А. Н. Веселовский. Из поэтики розы. В кн.: А. Н. Веселовский. Избранные статьи. Л., 1939, стр. 132.

87 Там же, стр. 132.

88 Там же, стр. 132—133.

89 И. И. Пущин. Записки о Пушкине, стр. 22.

90 См.: Н. Анциферов. Пушкин в Царском Селе. Л., 1950, стр. 52.

91 Стихотворение Ж¤ Бернара «Роза» в переводе на русский язык вошло в антологию: Французские лирики XVIII века. Сборник переводов, составленный И. М. Брюсовой, под ред. и с предисловием Валерия Брюсова. М., MCMXIV, стр. 261—262. Описывая расцветающую розу, «окропленную росой Авроры», поэт сопоставляет ее с девушкой:

Увы, Темира! Рок ужасный!
Вам суждено, весны цветы:
Тебе, как розе, быть прекрасной,
Ей — мимолетной, как и ты.

92 См. это сопоставление в забытой, к сожалению, статье «Заметки на полях» (в кн.: Пушкин и его современники, вып. XXXI—XXXII. Л., 1927, стр. 69).

93 Задолго до Парни розы и лилии в том же метафорическом сочетании и применении поместил в стихотворении—«Больной Элизе» Паоло Ролли, итальянский поэт, живший в Лондоне в начале XVIII в. и входивший там в кружок А. Кантемира. В русском переводе А. С. Норова интересующие нас строки этого стихотворения Ролли читаются так:

Покрылись бледностью Элизы красоты!
Лишь лилии цветут, где расцветали розы...

  (Благонамеренный, 1821, ч. XIII,
№ 11, стр. 82—83)

Поэтическая строка о молодой женщине —Љ«роз и лилий красоты» есть в стихотворении К. Н. Батюшкова «Привидение», переведенном из Парни. В «Идиллии» М. В. Милонова читаем:

Расцветшая роза чрез миг  исчезает.
Не доле у Лиллы Зефир обнажает
И лилии персей, и розы ланит.

        (Муза новейших российских
стихотворцев. М., 1814, стр. 79)

Последний стих составлен здесь из тех же двух метафор, уже окостеневших и постепенно утрачивавших свою связь с породившей их цветовой основой. Позже французский фразеологизм—«teint de rose et de lys» — о румяном человеке «цветущего» здоровья был в русском языке заменен фразой с двумя другими метафорами — «кровь с молоком», пущенной в широкий оборот Гоголем в «Мертвых душах».

94 Парни отдал дань также возникшей моде на средневековье в своих «Les Rose-Croix», опубликованных в 1808 г. в его «Œuvres complètes».

95 Знакомством с мировым фольклором Жуковский, как и другие русские писатели того времени, обязан был наследию Гердера (см.: Konrad Bittner, Jњ G. Herder und V. A. Joukowski. Zeitschrift für slavische Philologie, 1959, Bd. XXVIII, H. 1, S. 1—44), а также сборникам поэтов-романтиков вроде «Чудесного рога мальчика» (Des Knaben Wunderhorn) Арнима и Брентано.

96 Leçons [françaises] de littérature et de morale, ou Recueil, en prose. et en vers, des plus beaux morceaux de notre langue dans la littérature des deux dernières siècles..., par M. Noel et M. de La Place. 14-е издание книги вышло в 1825 г., 16-е — в 1828, 21-е — в 1833 г. и т. д.

97 В. И. Резанов. Из разысканий о сочинениях В. А. Жуковского, вып. II. Пгр., 1916, стр. 540.

98 Bernardin de St-Pierre. Œuvres complètes, t. III. Paris, 1825, p. 27—28. В «Leçons [françaises] de littérature et de morale» Ноэля и Делапласа этот отрывок находится в первом томе (я пользовался 14-м изданием 1825 г., стр. 101—102); с ним интересно сравнить помещенные во втором томе (посвященном поэзии) «Hommage à la rose» из описательной поэмы Делиля «Сады» (Les Jardins, ch. III) и находящиеся почти рядом стихотворения Парни о рождении розы и о лилии (t. II, р. 133—134, 138, 139).

99 E. K. Blümml. Zur Motivgeschichte der deutschen Volkslieder. 1. Die Lilie als Grabespflanze. 2. Die Volkslieder von der Lilie als Grabesblume. Studien zur vergleichenden Literaturgeschichte, Bd. VI, Berlin, 1906, S. 409—427; Bd. VII, 161—191; John Meier. Geschichte des modernen Volksliedes. Schweizerisches Archiv für Volkskunde, Bd. 13, 1909, S. 241 ff.

100 O. Erich und R. Beitl. Wörterbuch der deutschen Volkskunde. 2-е Auflage. Stuttgart, 1955, S. 480. Напомним одно из первых исследований, в которых устанавливалась тождественность представлений о лилии и душе: J. A. Hartung. Auslegung des Märchens von der Seele und des Märchens von der schönen Lilie. Erfurt, 1866.

101 Studien zur vergleichenden Literaturgeschichte, Bd. VII, S. 161. Автор ссылается на множество сборников немецких народных песен, в которых встречается мотив лилий; для нас интересно, что указанные песни-баллады с лилией, расцветающей на могиле, встречаются у Арнима и Брентано (Achim von Arnim und Kl. Brentano. Des Knaben Wunderhorn. Bd. I. Heidelberg, 1806, S. 53) и в песенных сборниках 30-х годов, с сопровождением музыкальной мелодии.

102 L. Uhland. Gedichte. 64. Auflage. Stuttgart, 1884, S. 219—221. О дате и об источниках этой баллады см.: H. Dünzer. Uhlands Balladen und Romanzen. Leipzig, 1879, S. 122—123. Любопытно, что впоследствии тот же Л. Уланд исследовал происхождение цветочной символики, как она отразилась в немецких народных песнях, а также в лирических и эпических произведениях европейского средневековья. Он упоминает здесь и о противопоставлении и толковании в народном сознании красного и белого цвета и подробно говорит о значении розы и лилии в поэтической традиции. О юной девушке Вальтер фон-дер-Фогельвейде говорит, что на ее щеках цвели розы и лилии («Jr wangen wurden rôt same din rôse, da si bî der lilien stat»); это сравнение можно найти и у других миннезингеров. Те же символы играют роль в старофранцузском романе о «Флоре и Бланшфлер», известном также в немецкой и голландской редакциях; в одной шотландской балладе две сестры имеют имена Rose the Red и White Lilly. (См.: Uhlands Schriften zur Geschichte und Sage, Bd. III. Stuttgart, 1866, S. 413, 415, 496 и др.). К большому материалу, собранному Л. Уландом, добавим указание на известное двустишие немецкого поэта XVII в. Логау:

Wie wills tu weisse Lilien zu roten Rosen machen?
Küss eine weisse Galathee: sie wird errötend lachen.
(Как превратишь ты белую лилию в красную розу?
Поцелуй белоснежную Галатею: она, покраснев, улыбнется).

(См.: R. Petsch. Volkskunde und Literaturwissenschaft.
Jahresberichte für historische Volkskunde, I, Berlin,
1925, S. 155—156)

Это двустишие-сентенция Логау стало широко известно после того, как его положил в основу своего сборника новелл «Изречение» и его «обрамления» Готфрид Келлер (Das Sinngedicht, 1882).

103 В этой одноактной пьесе две героини — Роза и Лилла. В предварительной ремарке автора указано, что сцена представляет собою деревенскую комнату, в которой с обеих сторон стоят столы: «На одном — розовый куст, на другом — лилия». Роза и Лилла стоят у своих цветов (первая — у роз, вторая — у лилии) и ведут между собой беседу, во время которой Лилла, в частности, утверждает:

Bunt ist deiner Rose Glühen,
Schneeweiß ist der Lilie Kleid, —
Rosenliebe solt verblühen,
Lilienunschuld trotzt der Zeit.
(Ярко пылает твоя роза,
Как снег бела одежда лилии. —
Любовь розы отцветает,
Невинность лилии противится времени).

В результате возникшей между девушками вовсе не занимательной перебранки они уничтожают свои цветы (Theodor Körners Werke, Bd. II, Abt. I, hrsg. von A. Stern, «Deutsche National-Literatur». Stuttgart, (o. J.), S. 42—50).

104 W. Steinert. Ludwig Tieck und das Farbenempfinden der romantischen Dichtung. Dortmund, 1910, S. 3—4, 99—100.

105 Romuald Bauerreis. Arbor vitae. Der «Lebensbaum» und seine Verwendung in Liturgie, Kunst und Brauchtum des Abendlandes, München, 1938, S. 123, 132—133.

106 См.: H. Biegeleisen. Motywy‘łudowe w balladzie Mickiewicza «Lilje». «Wisła», t. V. Warszawa, 1891, str. 62—103, 393—397. К собранному здесь огромному материалу добавим лишь указание на «Лілею» Шевченко: на могиле девушки вырастает цветок, который и есть сама девушка. Вл. Данилов нашел параллель этому стихотворению Шевченко в чешской поэзии (см. его статью «„Лілея“ Шевченка и „Lilie“ Эрбена» в журнале «Україна» (1907, т. II, май, стр. 180—189)).