Скачать текст письма

Модзалевский. Примечания - Пушкин. Письма, 1831-1833. Часть 25.

474. Н. М. Языкову [18 ноября 1831 г.] (стр. 55). Впервые напечатано Д. Н. Садовниковым вО«Историч. Вестн.» 1881 г., № 5, стр. 326–327, а затем в изданиях Сочинений Пушкина и в Акад. изд. Переписки Пушкина, т. II, стр. 343. Подлинник на полулисте почтовой бумаги большого формата, без водяных знаков, – в ИРЛИ (Пушкинском Доме) Академии Наук СССР (дар М. Д. Беляева). Датируется письмо согласно помете на нем Н. М. Языкова.

– О Николае Михайловиче Языкове см. в тт. I и II Писем Пушкина, по указателю, а также в новейшем исследовании М. К. АзадовскогоЌ«Н. М. Языков» в полном собрании стихотворений Н. М. Языкова, изд. «Academia», 1934, стр. 12–78.

– Пушкин в начале письма благодарит Н. М. Языкова за письмо, не сохранившееся до нас, а также И. В. Киреевского за письмо, отправленное последним к Пушкину еще в Царское Село в конце сентября (почтовыВ штемпель: 28 октября), но за ненахождением там Пушкина пересланное ему в Петербург (см. «Русск. Арх.» 1896 г., кн. II, стр. 575). Письмо это касается издания журнала «Европеец» и служит пояснением к комментируемому письму Пушкина; приводим его текст: «Вчера получил я разрешение издавать с будущего 1832 года журнал и спешу рекомендовать вам его, как рекрута, который горит нетерпением служить и воевать под вашим предводительством; как девушку, еще невинную, которая хочет принадлежать вам душой и телом; как духовную особу, которая просит утвердить ее в чине пастыря над стадом словесных животных, и наконец, рекомендую вам журнал мой, как Европейца, потому что его так зовут. Я назвал его так не от того, разумеется, чтобы надеялся сделать его Европейским по достоинству (я не знаю еще, сколько могу надеяться на ваше участие), но потому, что предполагаґ наполнить его статьями, относящимися больше до Европы вообще, чем до России. Однако, если когда нибудь Феофилакт Косичкин захочет сделать честь моему журналу: высечь в нем Булгарина, то разумеется в этом случае

Булгарин будет Европа в полном смысле слова. – Журнал мой будет состоять из пяти отделений: 1) Науки, где главное место займет философия; 2) Изящная словесность; 3) Биографии знаменитых современниковр 4) Разборы иностранных и русских книг, критика и пр.; 5) Смесь. Каждый месяц будут выходить две книжки. Первая явится к нам около 1-го Генваря. – Так как ваши друзья должны смотреть на мой журнал как на им принадлежащий, то прошу вас сказать мне, куда доставить его Катенину, и как вообще его адрес» (Переписка Пушкина, т. II, стр. 341–342).

– Пушкин благодарит за присланные стихи одного Языкова, который очевидно, при недошедшем до нас письме послал их дляС«Северных Цветов» (об участии его в этом альманахе см. выше, стр. 423). 4 ноября М. П. Погодин записал в своем дневнике: «[был] у Пушкина, который получил при мне письмо о новом журнале Киреевского и стихи Языкова» («Пушкин и его соврем.», вып. XXII–XXIII, стр. 118).

– Об Иване Васильевиче Киреевском см. выше, стр. 423 и ниже, стр. 456–458, в примечаниях к письму № 483.

– Европеец – журналу«наук и словесности, издаваемый Иваном Киреевским» в сотрудничестве с Е. А. Боратынским и Н. М. Языковым. Слух об издании этого журнала дошел до Пушкина через В. А. Жуковского еще в начале октября (см. выше, стр. 423). В сентябре И. В. Киреевский вошел в Московский Цензурный Комитет с прошением об исходатайствовании ему дозволения издавать с будущего 1832 года журнал под этим заглавием, и в заседании Главного Управления Цензуры 13 октября 1831 г. Киреевскому было дано это разрешение (Н. П. Барсуков, «Жизнь и труды М. П. Погодина», т. III, стр. 367, и «Старина и Новизна», кн. II, стр. 230). Предприятие Киреевского встретило большое сочувствие в среде писателей-«аристократов», надеявшихся, сгруппировавшись вокруг нового журнала, уничтожить журнальную монополию, бывшую в руках Булгарина и Греча. М. П. Погодин писал С. П. Шевыреву 21 декабря: «Киреевский издает Европейца. Все аристократы у него: журналов на 3000 р. почти. Книжки по 10 листов. Вот брат как выезжают на наших опытах. Я рад его журналу: это возбудит его деятельность» («Русск. Арх.» 1882 г., кн. III стр. 191; ср. Н. П. Барсуков, «Жизнь и труды М. П. Погодина», кн. III, стр. 368), а Е. А. Боратынский в письме к Н. М. Языкову говорит: «Киреевский принимается за журнал. Весть эта меня очень обрадовала. Будем помогать ему всеми силами: дело непременно пойдет на лад» («Литературно-библиологический сборник» Русского Библиологич. Общества, под ред. Л. К. Ильинского, П. 1918, стр. 68, и «Историко-литературный сборник в честь В. И. Срезневского», Лгр. 1924, стр. 13). Цель журнала, по словам Киреевского, изложенная им в письме к С. П. Шевыреву 26 октября, должна была «состоять в том, чтобы, выписывая почти все иностранные литературные журналы, выбирать из них самое интересное и таким образом сблизить нашу литературу с заграничною. Русская словесность войдет в журнал не много, т. е. только лучшее. Помогать мнеТ кроме моего семейства, обещают Баратынский и Языков. Вяземский также обещает печатать у меня все, что напишется. Может быть Пушкин и вероятно Жуковский» («Голос Минувшего» 1914 г., № 7, стр. 222, публикация

Ю. М. Соколова).Ю«Русская литература, – писал он же В. А. Жуковскому, – вошла бы в него только как дополнение к Европейской, и с каким наслаждением мог бы я говорить о вас, о Пушкине, о Боратынском, Вяземском, о Крылове, о Карамзине, на страницах, не запачканных именем Булгарина, перед публикой, которая покупает журнал не для модных картинок, имея в памяти только тех читателей, которые думают и чувствуют не на слово, которых участие возвышает деятельность, и забыв, что есть на свете другие... Когда то хотел издавать журнал Пушкин; если он решится нынешний год, то разумеется мой будет уже лишний...» («Русск. Арх.» 1909 г., кн. I, стр. 592). «Что такое «Европеец»? – недоумевал М. П. Розберг в письме к В. Г. Теплякову 10 ноября из Одессы. – Это, мне кажется, слишком заносчивое название. Зная Киреевского и его преувеличенные мнения при всем уме, я думаю, что в этом журнале хвалы приятелям и хулы всем прочим будут беспредельные. Несмотря на все сие, журнал, по издателю, обещает много хорошего» («Русск. Стар.» 1896 г. № 4, стр. 194, публикация А. Ф. Шидловского). Название журнала вызывало сомнения и у ближайших друзей Киреевского; так Е. А. Боратынский писал ему 8 октября: «Я уже отвечал тебе о журнале. Принимайся с богом за дело. Что касается до названия, мне кажется всего бы лучше выбрать такое, которое ровно ничего не значило и не показывало бы никаких претензий. Европеец, вовсе не понятый публикой, будет понят журналистами в обидном смысле; а зачем вооружать их прежде времени? Нельзя ли назвать журналЦ«Северным Вестником» «Орионом» или своенравно, но вместе незначительно, вроде «Nain jaune», издаваемого при Людовике XVIII наполеонистами?» («Татевский сборник С. А. Рачинского», С.-Пб. 1899, стр. 21–22), а в другом письме Боратынский замечал: «Ежели уже получено позволение издавать журнал под фирмою Европейца, пусть он остается Европейцем. Не в имени делТ» (ib., стр. 25). С января 1832 г. новый журнал стал выходить в свет, но уже первая его книжка, в которой напечатана была статья И. В. Киреевского «Девятнадцатый век», вызвала у правительства сомнения насчет благонадежности издателя (см. об этом в «Русск. Стар.» 1903 г., № 2, стр. 313–315, М. К. Лемке, «Николаевские жандармы и литература 1826–1855 гг.», С.-Пб. 1909, стр. 71–74, и письмо В. А. Жуковского Николаю I в «Русск. Арх.» 1896 г., кн. I, стр. 117–119). Отзывы о «Европейце» см. в Дневнике А. Н. Вульфа, под ред. П. Е. Щеголева, М. 1929, стр. 341–342; ср. Л. Н. Майков, «Пушкин», C.-Пб. 1899, стр. 180–181. После выхода второй книжки журнала он был запрещен 22 февраля 1832 г., и отпечатанные несколько листов третьей книжки так и остались не вышедшими; в настоящее время они представляют большую библиографическую редкость (о запрещении «Европейца» см. в книге В. Лясковского, «Братья Киреевские. Жизнь и труды их», C.-Пб. 1899, стр. 35–36. в труде И. М. Остроглазова «Книжные редкости» – в «Русск. Арх.» 1891 г., кн. III, стр. 92–93; ср. «Русск. Арх.» 1877 г., кн. II, стр. 493, примеч., в «Литературном Наследстве» № 16–18, стр. 543–547 и ниже, стр. 505–508, в примечаниях к письму № 502).

– Ф. Косичкин – псевдоним Пушкина (см. выше, стр. 423). Пушкин в «Европейце» не успел ничего напечатать; ср. ниже, стр. 458.

– Орлов – Александр Анфимович (род. в 1790 или 1791 – ум. в марте 1840), мелкий бездарный писатель первой половины XIX века, сохранивший известность только по журнальной полемике Пушкина-Косичкина. ОрлоЫ писал стихи, поэмы, нравственно-сатирические романы и повести, полемические статьи и печатал их в разных журналах; произведения эти вызвали у современников только насмешку, а у Ф. В. Булгарина и издевательство, на которые А. А. Орлов отвечал множеством мелких романов и повестей; в них фигурировали преимущественно герой Булгарина Иван Выжигин и его родственники (перечень этих романов см. ниже, стр. 464). Материалы для характеристики и биографии Орлова собраны С. А. Венгеровым и напечатаны в «Литерат. Вестн.», т. I, кн. III, 1901, С.-Пб. 1901, стр. 284–290, где указан список его сочинений, и А. В. Смирновым, там же, стр. 291–294; см. еще «Русск. Биографич. Словарь», т. Обезьянинов – Очкин C.-Пб. 1905, стр. 321; И. А. Шляпкин, «Из неизданных бумаг А. С. Пушкина», С.-Пб. 1903, стр. 154–158 (письмо А. А. Орлова И. И. Дмитриеву, сохранившееся в бумагах Пушкина, и перечень произведений Орлова), и в Полн. Собр. Соч. В. Г. Белинского, под ред. С. А. Венгерова. т. IV, С.-Пб. 1901, стр. 494–499; «Литературные прибавления к Русскому Инвалиду» 2 марта 1832 г., № 18, стр. 137–138, заметка, «Нечто о А. А. Орлове» и др. Письмо Орлова к Пушкину неизвестно, а ответ на него Пушкина см. выше, № 485 и примечания к нему, ниже, стр. 464–465.

– Погодин – Михаил Петрович.

– Жуковский – В. А. Жуковский; вскоре же по возвращении в Петербург из Царского Села он ездил в Москву, сопровождая вел. кн Александра Николаевича на торжества; 28 октября он уже был в Москве, а выехаВ из нее с наследником обратно в Петербург 12 ноября (см. «Голос Минувшего» 1914 г., № 7, стр. 222; «Русск. Арх.» 1903 г., кн III, стр. 580; 1902 г., кн I, стр. 119–121, 139; «Молва», 1831 г., № 44, стр. 274, и № 46, стр. 308).

– Какие «утешительные» известия привез Жуковский, не знаем.

– Хомяков – Алексей Степанович (род. 1 мая 1804 – ум. 23 сентября 1860), сын Степана Александровича и Марии Алексеевны, рожд. Киреевской, один из крупных впоследствии представителей славянофильства, писательґ поэт, историк; в молодости служил в военной службе и, выйдя в отставку (1829), занялся сельским хозяйством в своих деревнях и с этого же времени посвятил себя учено-литературной деятельности (о нем см. в т. II Писем, стр. 189 и др.). Об отношениях его с Пушкиным см. в примечаниях Б. Л. Модзалевского к «Дневнику» Пушкина, П. 1923, стр. 118–120, в московском издании «Дневника», 1923, стр. 335–339. Биографию Хомякова, написанную А. М. Ловягиным, см. в «Русск. Биографическ. Словаре», т. Фабер – Цявловский, С.-Пб. 1901, стр. 397–411. В это время Хомяков только что приехал из деревни в Москву (см. «Русск. Стар.» 1898 г. № 11, стр. 317, примеч.).

– Самозванец – «Дмитрий Самозванец», трагедия А. С. Хомякова; закончена была в 1831 г.,101 но дозволена к печати была только 20 апреля

1832 г. и в начале 1833 г. была напечатана в Москве (см. перепечатку ее без цензурных пропусков вЭ«Русск. Арх.» 1886 г., № 8, прилож., с заметкой об истории трагедии). Экземпляр ее сохранился в библиотеке Пушкина, но без надписи автора (см. Б. Л. Модзалевский, «Библиотека Пушкина», C.-Пб. 1910, стр. 113). В это время Пушкин знал уже трагедию Хомякова, а позже по выходе ее в свет сомневался в том, что Хомяков способен написать вообще хорошую трагедию (см. в «Дневнике Пушкина», под ред. Б. Л. Модзалевского, П. 1923, стр. 11 и 121, и московское издание «Дневника», 1923, стр. 336–337, а также «Русск. Стар.» 1904 г., № 5, стр. 472–473, в биографии Хомякова, написанной П. Матвеевым).

– Не будет уже студент – т. е. в нем не будет уже тех недостатков юношеской мечтательности и восторженности, какими был отмеченЌ«Ермак» – юношеская трагедия Хомякова (ср. «Дневник Пушкина» московское издание, 1923, стр. 337).

–Ч«Торопите Вяз.» – т. е. кн. П. А. Вяземского с присылкою материала для «Северных Цветов» (см. об этом выше, стр. 404–405 и 422). Письмо Пушкина к Языкову разошлось с письмом Вяземского Пушкину от 15 ноября, с которым Вяземский, наконец, послал свои «дары» для «Цветов» (см. Переписка Пушкина, т. II, стр. 342–343).

– Баратынский – Евгений Абрамович; о нем см. выше, стр. 344, где об его участии в «Северных Цветах».

– Тризна по Дельвиге – «Северные Цветы»; изданы были Пушкиным в пользу его семьи (см. выше, стр. 342–344).

– Хвостов – граф Дмитрий Иванович (о нем см. выше, стр. 366). 24 октября он, вдохновленный одой ПушкинаФ«Клеветникам России», писал Пушкину следующее: «Не повстречая вас лично, по приезде вашем из Царского Села, я имею честь послать к вам мои стихи вскоре после творения вашего. Клеветникам России, сочиненные. Примите их от старика, близкого к могиле, в знак отличного уважения к дарованиям вашим.

Против крамол писал я много,
Изобличал безумцев строго. –

Но убедясь в печальной истине опытом, что развращенные сердца завистливых крамольников ожесточенны и слухи их не внемлют прелестей гармонии сынов Аполлона, я ограничиваюсь желанием, чтобы знаменитая лирЫ ваша предпочтительно воспевала богатырей русских давнего и последнего времени. Верьте почтению и преданности с коими есмь и буду ваш, Милостивый Государь мой, покорный слуга Граф Хвостов» (Переписка Пушкина, т. II, стр. 339–340; ср. Е. Я. Колбасин, «Певец Кубры или Граф Д. И. Хвостов» – в журнале «Время» 1862 г., № 6, стр. 177, и И. А. Шляпкин, «Из неизданных бумаг Пушкина», С.-Пб. 1903, стр. 153). Послание Хвостова напечатано в Стихотворениях его, т. VII, C.-Пб. 1834 стр. 99–102 (и примеч. на стр. 261–262), и вошло в сборник В. В. Каллаша «Русские поэты о Пушкине», М. 1899, стр. 301–304; озаглавлено оно: «А. С. Пушкину, члену Российской Академии, 1831 года, при случае чтения стихов его о клеветниках России» (Пушкин членом Академии выбран был только в 1832–1833 г.); цитируемое Пушкиным место из стихов Хвостова в печатном тексте читается иначе:

Я, сгорбяся, равняюсь злаку,
Но стал союзник Зодиаку,
Страшась Холеры стрел и пуль
Я пел в Петрополе Июль.

(См. об этом в примечании М. Н. Сперанского к «Дневнику Пушкина» М. 1923, стр. 550–551.)

–Ч«Достойно отвечать» Хвостову Пушкин не собрался; Хвостов же 2 августа 1832 г. прислал Пушкину новые стихи, под заглавием: «Соловей в Таврическом Саду» (об этом см. ниже, стр. 515–516).

– Водолей, Рак и Козерог – знаки созвездия и зодиака.

475. Ф. Н. Глинке. 21 ноября [1831 г.] (стр. 55–56). Опубликовано впервые по сообщению К., ви«Литерат. Вестн.» 1904 г., т. VII, кн. I, С.-Пб. 1904, стр. 3, с пропуском даты, по подлиннику, находившемуся в собрании Общества Любителей Древней Письменности и Искусства (под шифром FCCCLI № 6748; см. «Пушкин и его соврем.», вып. XXIX–XXX, стр. 85). Перепечатано было в Акад. изд. Переписки Пушкина, т. II, стр. 344, вновь по подлиннику, с восстановлением даты (ср. статью Н. О. Лернера «Из отношений Пушкина и Ф. Н. Глинки» – в изд. «Пушкин и его соврем.» вып. VII, стр. 73–74); подлинник нам остался недоступен.

– Глинка, Федор Николаевич (о нем см. в тт. I и II Писем Пушкина, по указателю и в примечаниях к письму N 396, стр. 149–150, а также статью Н. К. ЗамковаЭ«Пушкин и Ф. Н. Глинка» в изд. «Пушкин и его соврем.», вып. XXIX–XXX, стр. 78–97; в изд. «Дневника Пушкина», под ред. Б. Л. Модзалевского, П. 1923, стр. 229–230, и в московском издании «Дневника», 1923, стр. 514–518; статью М. Л. Гофмана «Отзыв Пушкина о «Карелии» Ф. Н. Глинки (новые материалы к тексту Пушкина)» в изд. «Пушкин и его соврем.», вып. XXIII–XXIV, стр. 9–20; ср. в примечаниях Н. К. Козмина к т. IX Акад. изд. Сочинений Пушкина, Лгр. 1930, ч. 2, стр. 907–908).

– На письмо Пушкина Глинка отвечал 28 ноября из Твери в следующих выражениях:­«Весело было мне взглянуть на почерк руки вашей; спасибо сплетчикам за доставленное мне удовольствие читать строки ваши. Но я долго думал и не мог додуматься, из чего бы можно было вывести, что яко-бы я на вас сердит?!.. Смею уверить, что я вас любил, люблю и (сколько за будущее ручаться можно) любить не перестану. Многие любят ваш талант, я любил и люблю в вас – всего вас [ср. в письме Глинки 1827 г. к А. А. Ивановскому в «Русск. Стар.» 1889 г., № 7, стр. 123]. В первый раз из письма вашего узнаю, что альманах составляется в пользу или в память Дельвига, милого, доброго Дельвига. О. М. Сомов писал мне неясно. Я однакож, еще до получения вашего письма, выслал Сомову одну в прозе и пять пиес в стихах. Теперь вам посылаю: три в стихах и одну (т. е. один лоскуток!) в прозе. Прозы у меня совсем нет! Проза Губернского Правления съела весь мой досуг. Из всех сих 10-ти пиес вы выберете пару, много две пары по вашему усмотрению, а прочие прошу покорно передать моему комиссионеру Актеру Сибирякову, который к вам явится. Еслиб я забыл вас, то мне напомнила бы о вас жена моя, которая еще издавно поставила портрет ваш подле Шиллера и Гете. Она, будучи еще в девушках, перевела целый том Шиллера. Вчера я выдернул один листок из ея тетради и посылаю вам Военную Песню из Валл. Лагеря; да познакомит вас это с одною из почитательниц ваших – моею женою; а меня прошу (как говорят французы) положить к ногам вашей милой Супруги. Я много наслышался о ее красоте и любезности. И так и вы осемьянились. Да почиет благословление божие над вами и семейством вашим!» (Переписка Пушкина, т. II, стр. 347–348).

– О «Северных Цветах на 1832 год» см. выше, стр. 342–344 и 404–405.

– В «Северных Цветах» помещены следующие произведения Ф. Н. Глинки, в отделе Прозы: «Важный спор (Аллегория)» (стр. 246–252) и в отделе Поэзии: «Лесные войны (из поэмы: Дева Карельских лесов)» (стр. 94–97); «Отрывки из поэмы: Безымянные или дева Карельских лесов» (стр. 138–141); «Псалом 103-й» (стр. 158–163) и «Созерцание» (стр. 177). Как видим, Пушкин поместил не все присланные для альманаха пьесы.

– Баратынский – Евгений Абрамович. Об участии его в «Северных Цветах» см. выше, стр. 344.

– В словах Пушкина: «говорят, будто вы на меня сердиты, это не резон», сквозит, по словам Н. О. Лернера, «что-то вроде извинения» за эпиграмму Пушкина «Собрание насекомых», в которой Пушкин зарегистрировал Глинку «божией коровкой», намекая на его пиэтизм. Эпиграмма эта появилась в «Подснежнике» 1830 г., стр. 18, «и уж, конечно, не могла не дойти до Глинки, и он имел право сердиться на Пушкина. Но этим правом Глинка не воспользовался; он понимал настоящее отношение Пушкина к нему, выразившееся не в эпиграммах, а в послании к благородному «Аристиду», и не был подобен тем мелочным натурам, которые были способны мстить великому поэту за случайно сорвавшуюся с пера эпиграмму или за острое словцо... Ответ Глинки свидетельствует об его уме и доброте. Эти свойства вполне сказались в его слабых в эстетическом отношении, но теплых стихах на смерть поэта: «Воспоминание о пиитической жизни Пушкина» в «Библиотеке для Чтения» 1837 г., ч. XXI, стр. 85–91» («Пушкин и его соврем.», вып. VII, стр. 75–76, вып. XVI, стр. 23–24, вып. XXIX–XXX, стр. 88–89; ср. еще письмо Глинки к Пушкину от 28 июля 1831 г. в Переписке Пушкина, т. II, стр. 290–291, и «Пушкин и его соврем.», вып. XVI, стр. 105–106, и «Сборник Отд. Русск. яз. и слов. Акад. Наук», т. V, вып. 1, стр. 184).

476. А. X. Бенкендорфу. 24 ноября [1831 г.] (стр. 56–57). Впервые напечатано П. А. Ефремовым, с подлинника, в Сочинениях, изд. А. С. Суворина, т. VII, 1903, стр. 445–447, и вошло в Акад. изд. Переписки Пушкина, т. II, стр. 346–347. Подлинник – на листе почтовой бумаги большого формата, без водяных знаков, – в ИРЛИ (Пушкинском Доме) Академии Наук СССР (в собрании Пушкинского Лицейского Музея, куда поступил из архива III Отделения). Известно прекрасное воспроизведение этого письма Пушкина, изданное на бумаге «верже» в изд. «Пушкинская выставка 1924 г. в Пушкинском Доме при Российской Академии Наук. 20 воспроизведений с портретов и рукописей», воспроизведение 12-е.

Перевод: «Генерал, не будучи окончательно зачислен на службу и имея спешные дела, требующие моего пребывания в Москве, я принужден отлучиться на две или на три недели без всякого другого разрешения, кроме разрешения участкового пристава, о чем и считаю своим долгом предупредить Ваше Превосходительство. Пользуюсь этим случаем, чтобы поговорить с вами о чисто личном моем деле. Внимание, которое вы благоволили всегда мне выказывать, дает мне смелость передать вам всё подробно и с полным доверием. Приблизительно год тому назад одна из наших газет напечатала сатирическую статью, в которой говорилось о некоем писателе, претендующем на благородное происхождение, тогда как в действительности он не более как мещанин во дворянстве. Прибавляли, что его мать была мулатка, отец которой, бедный негритенок, был куплен одним матросом за бутылку рома. Хотя Петр Великий вовсе не походил на пьяного матроса, ясно, что имели в виду меня, ибо кроме меня нет в России писателя, имеющего среди своих предков негра. Так как упомянутая статья была напечатана в официальной газете, и неприличие довели до того, что в фельетоне, который должен бы быть лишь литературным, говорили о моей матери, и так как наши газетчики не дерутся на дуэли, я считал себя обязанным отвечать анонимному сатирику, что и сделал в стихах и очень резко. Я послал свой ответ покойному Дельвигу, прося напечатать его в журнале. Дельвиг советовал мне взять его обратно, указывая, что было бы смешно защищатьсь с пером в руках против нападок такого рода и афишировать аристократические чувства человеку, который, если хорошенько разобрать, не более, как дворянин во мещанстве, если не мещанин во дворянстве. Я послушался его совета, и на этом дело кончилось. Но по рукам ходило несколько копий этого ответа, что меня вовсе не огорчает, так как в нем нет ничего такого, от чего бы я хотел отказаться. Признаюсь, я дорожу тем, что называют предрассудками: я считаю себя таким же дворянином, как и всякий другой, хотя это и не приносит никаких выгод; я дорожу, наконец, именем своих предков, так как это единственное наследство, которое они мне оставили. Но так как мои стихи могут принять за косвенную сатиру на происхождение некоторых известных фамилий, не зная, что это лишь очень сдержанный ответ на вызов, достойный крайнего порицания, я счел своей обязанностью дать вам откровенное объяснение и приложить при сем сочинение, о котором идет речь. Примите, генерал, выражение моего высокого почтения. Вашего Превосходительства нижайший и покорнейший слуга Александр Пушкин». При письме приложен был текст «Моей родословной», опубликованный П. А. Ефремовым в Сочинениях Пушкина, изд. А. С. Суворина, т. VII, 1903, стр. 447–449 и полностью воспроизведенный в факсимильном издании кн. О. К. Романова, под заглавием: «Рукописи Пушкина», I, С.-Пб. 1911.

Перевод пометы Николая I: «Вы можете сказать от меня Пушкину, что я совершенно согласен с мнением его покойного друга Дельвига: такие низкие и подлые оскорбления, которыми его угостили, обесчещивают не того, к кому они относятся, а того, кто их произносит. Единственное оружие против них есть – презрение; вот что я сделал бы на его месте. Что касается до этих стихов, я нахожу их остроумными, но в них больше злобы, чем чего-либо другого. Лучше было бы для чести его пера не распространять эти стихи». Эту резолюцию Николая I Пушкин узнал из письма А. X. Бенкендорфа от 10 декабря. Выписав ее целиком, Бенкендорф писал поэту: «Я не знаю лучшего ответа на Ваше последнее почтенное письмо от 24 ноября, как дословно передать мнение Его Величества Императора» (Акад. изд. Переписки, т. II, стр. 352; В. Я. Брюсов, «Письма Пушкина и к Пушкину», М. 1903, стр. 65; «Дела III Отделения... о Пушкине», С.-Пб. 1906, стр. 125). Ответ Бенкендорфа не застал уже Пушкина в Петербурге, и H. H. Пушкина сочла нужным переслать его мужу в Москву. В письме к ней от середины декабря Пушкин заметил: «Письмо Б[енкендорфа] ты хорошо сделала, что отослала – дело не о чине, а все-таки нужное. Жду его» (см. выше, стр. 60).

– О зачислении Пушкина на службу см. выше, стр. 359.

– В Москву Пушкин выехал из Петербурга 3 декабря, в день представления гр. К. В. Нессельродом Пушкина к производству в чин титулярного советника (см. H. О. Лернер, «Труды и дни Пушкина», С.-Пб. 1910, стр. 256). На следующий день состоялось постановление об определении Пушкина на службу в Коллегию Иностранных Дел, во исполнение указа от 14 ноября (см. H. Гастфрейнд, «Пушкин...», стр. 23). Очень возможно, что комментируемое письмо Пушкина дало толчок к оформлению его служебного положения. В Москву Пушкин уехал для устройства своих денежных дел (см. ниже, стр. 444), а выехал в Петербург 24 декабря (см. ниже, стр. 443).

– Вся дальнейшая часть письма касается известной выходки Ф. В. Булгарина, о которой рассказано выше в примечаниях к т. II Писем Пушкина, стр. 466 (см. еще в примечаниях H. К. Козмина к т. IX Акад. изд. Сочинений Пушкина, стр. 261–269; в примечаниях H. О. Лернера к «Моей родословной» в Сочинениях Пушкина, под ред. С. А. Венгерова, т. V, стр. LVIII–LIX, и в примечаниях П. А. Ефремова в изд. А. С. Суворина, т. VIII, стр. 330–332 и 610–612).

– «Qu'il n'etoit qu'un bourgeois gentilhomme» – одна из комедий Мольера озаглавлена «Мещанин-дворянин».

– На выходку Булгарина Пушкин написал стих. «Моя родословная», помеченное 16 октября 1830 г. в Болдине. Оно при жизни Пушкина напечатано не было, но усиленно распространялось в списках. По этому поводу кн. П. П. Вяземский говорит: «Распространение этих стихов, несмотря на увещания моего отца, несомненно вооружило против Пушкина много озлобленных врагов, и более всего вооружило против него при его кончине целую массу влиятельных семейств в Петербурге. Хуже всего для Пушкина было то, что он играл честью предков (хотя в сущности эти выходки были вполне безобидны), будучи увлечен и подвигнут на то исключительно полемикой с Булгариным» (Собрание сочинений кн. П. П. Вяземского, 1876–1887, С.-Пб. 1893, стр. 528). Предположение Пушкина о том, что «Моя родословная» может быть понятна как сатира «на происхождение некоторых известных фамилий», подтвердилось вполне, что видно хотя бы из вышеприведенной записи кн. П. П Вяземского. Поэтому-то Николай I не счел удобным печатать стихотворение Пушкина и укрылся за мнение бар. А. А. Дельвига, подсказанное ему самим поэтом. История о распространении «Моей родословной», естественно, не могла не волновать его; очевидно, поэтому он и решил первый довести о ней до сведения правительства, чтобы избежать очередных неприятностей. Возможно, что для написания письма был какой-либо непосредственный повод, но мы его не знаем (ср. Сочинения Пушкина, под ред. С. А. Венгерова, т. V, стр. 466).

477. H. H. Пушкиной. 6 декабря [1831 г.] (стр. 57). Вторая половина письма, со слов: «Сегодня мочи нет...», впервые напечатана И. С. Тургеневым в «Вестн. Европы» 1878 г., № 1, стр. 22, по подлиннику, хранящемуся ныне в Публичной Библиотеке СССР имени В. И. Ленина в Москве. Первая половина (отрезанная от остального текста) впервые появилась в печати в публикации H. О. Лернера в «Русск. Библиофиле» 1913 г., № 2, стр. 18, со снимком в размере подлинника, который принадлежал тогда H. В. Соловьеву, а теперь хранится в ИРЛИ (Пушкинском Доме) Академии Наук СССР в альбоме, принадлежавшем С. H. Шуваловой. Целиком письмо опубликовано впервые H. О. Лернером в изд. Сочинений Пушкина, под ред. С. А. Венгерова, т. VI, стр. 603, а затем М. А. Цявловским в изд. «Письма Пушкина и к Пушкину», М. 1925, стр. 17. Оно писано карандашом на согнутом пополам полулисте писчей бумаги с водяными знаками: А. Гончаровъ; сложено конвертом и запечатано сургучною неразборчивою печатью.

Это – первое, письмо Пушкина к Наталье Николаевне, как к жене, и открывает собою ряд в высшей степени содержательных и интересных писем к ней поэта (ср. предисловие И. С. Тургенева к этим письмам Пушкина в «Вестн. Европы» 1878 г., № 1, стр. 7–8, и в предисловии Б. Л. Модзалевского к т. I Писем Пушкина, стр. XV–XVI, и т. II, стр. 446–447. Отношения Пушкина и его жены рассмотрены П. Е. Щеголевым в 3 изд. его книги «Дуэль и смерть Пушкина», Лгр. 1928, стр. 34–62).

Пушкин в Москву выехал 3 декабря (см. N 479), взяв 28-дневный отпуск для устройства своих денежных дел. Это был его первый приезд в Москву после выезда из нее с женой на постоянное жительство в ПетербургТ Пушкин поехал к Нащокину, в Большой Николо-Песковский пер., д. Годовиковой (теперь № 5), но там его не нашел. Дом Ильинской у Пречистенских ворот, куда переехал Нащокин, был в Гагаринском переулке, между Пречистенским бульваром и Нащокинским пер. (теперь дом № 4, ср. H. П. Чулков, «Пушкин-москвич» – в сб. «Пушкин в Москве», М. 1930, стр. 79 и 90 и «Красн. Арх.», кн. 37, стр. 243, – рапорты полицмейстеров г. Москвы). Подробности своей поездки Пушкин сообщил в следующем письме. Выехал Пушкин обратно в Петербург 24 декабря (см. «Красн. Арх., кн. 37, стр. 243). Эта дата правдоподобнее даты 22 декабря, так как источник ее, пересказ Д. H. Садовниковым писем H. М. Языкова к брату (см. «Историч. Вестн.» 1883 г., № 12, стр. 534), не может считаться непреложным. Важно еще то, что 24 декабря Пушкин рассчитывался с Нащокиным в Москве (см. «Искусство» 1923 г., № 1, стр. 314).

478. H. H. Пушкиной. 8 декабря [1831 г.] (стр. 57–59). Напечатано впервые И. С. Тургеневым в «Вестн. Европы» 1878 г., № 1, стр. 23–24, а затем в изданиях сочинений Пушкина. Подлинник на листе почтовой бумаги большого формата без водяных знаков в Публичной Библиотеке СССР им. В. И. Ленина в Москве; оригинал письма сложен конвертом и запечатан неразборчивою сургучною печатью. Пересказ этого письма дан П. В. Анненковым (см. Б. Л. Модзалевский, «Пушкин», стр. 356–358).

– Письмо в три строчки – предыдущее, № 477.

– Itinéraire – маршрут. Это же слово Пушкин употребил и в письме к С. А. Соболевскому от 9 ноября 1826 г. (см. в т. II Писем Пушкина, стр. 18).

– «Мемельский жид» – еврей из г. Мемеля в Восточной Пруссии, близ русской границы.

– Ivan Wijiguin – «Иван Выжигин», роман Ф. В. Булгарина (о нем см. т. II, стр. 370–371 и др.).

– «Ganz charmant» – совсем очаровательно (смесь немецкого и французского яз.).

– Княгиня Голицына – Анна Васильевна, рожд. Ланская (род. 18 августа 1792 – ум. 8 июля 1868), дочь члена Государственного Совета и бывшего с 1823 по 1827 г. управляющего Министерством внутренних дел Василия Сергеевича Ланского (род. 1754 – ум. 1831). В 1817 г. (22 января) вышла замуж за князя Александра Борисовича Голицына (род. 1792 – ум. 1865), бывшего в 1826–1830 гг. саратовским губернатором, а в 1839–1842 гг. владимирским губернским предводителем дворянства (см. А. Б. Лобанов-Ростовский, «Русская родословная книга», т. I, изд. 2. С-Пб. 1895, стр. 299 и 301, и кн. Н. И. Голицын, «Род князей Голицыных», т. I, С.-Пб. 1892, стр. 168 и др.; отзыв о ней см. в письме кн. П. А. Вяземского к В. А. Жуковскому 1823 г. в «Русск. Арх.» 1900 г., кн. I, стр. 191; Остафьевский архив князей Вяземских, под ред. В. И. Саитова, тт. I–III, по указателю).

– «Приятель мой Жемчужников» – Лука Ильич (о нем см. выше, стр. 420–421). Как было указано, Пушкин поехал в Москву для устройства своих денежных расчетов с Жемчужниковым, В. С. Огонь-Догановским и П. В. Нащокиным. Это, очевидно, не составляло тайны, так как после возвращения Пушкина в Петербург Н. М. Языков писал брату: «Между нами будь сказано, он [т. е. Пушкин] приезжал сюда по делам не чисто литературным, или вернее сказать, не за делом, а для картежных сделок, и находился в обществе самом мерзком: между щелкоперами, плутами и обдиралами. Это всегда с ним бывает в Москве. В Петербурге он живет опрятнее. Видно, брат, не права пословица: женится – переменится!» («Историч. Вестн.» 1883 г., № 12, стр. 534; ср. «Вестн. Европы» 1897 г, № 12, стр. 603).

– Фр. Кочтова – Екатерина Николаевна Кочетова (ум. в марте 1867), дочь костромского губернатора (1798–1806) Николая Ивановича Кочетова и жены его Натальи Петровны, рожд. Хрущовой; с 1803 по 1841 г.г. Кочетова была фрейлиной императриц Марии Федоровны, Елизаветы Алексеевны и Александры Федоровны (см. «Русск. Арх.» 1867 г., столб. 1030; 1890 г., кн. II, стр. 283; «Арх. князя Воронцова», тт. V и XXI, по указателю; «Сборник Русского Исторического Общества», т. 60, стр. 442; о ее родителях см. В. В. Руммель и В. В. Голубцов, «Родословный сборник русских дворянских фамилий», т. II, стр. 627, и «Арх. кн. Воронцова», т. XXXI, стр. 60–61; ценную характеристику Е. Н. Кочетовой дает А. О. Смирнова в своей «Автобиографии», изданной под ред. Л. В. Крестовой, М. 1931, стр. 125; интересен отзыв о ней декабриста А. С. Гангеблова, который называет ее «бессовестной перезрелой девой» и рассказывает о возмутительном с ним поступке, учиненном Кочетовой – «Русск. Арх.» 1886 г., кн. III, стр. 198–199).

– Валдай – уездный город Новгородской губ., тринадцатая станция по тогдашней почтовой дороге между Петербургом и Москвой, в 330 верстах от Петербурга и в 390 верстах от Москвы (о Валдае и его достопримечательностях см. в т. II, стр. 19 и 197–199).

– О перемене П. В. Нащокиным квартиры см. выше, стр. 443.

– «Нащокин дурак» – «дураком» Нащокина называла Пушкина за подарки ей, как это видно из письма Нащокина к Пушкину, помещенного в Акад. изд. Переписки Пушкина, стр. 364 (письмо это нужно датировать началом января 1832 г.; см. «Сборник Пушкинского Дома на 1923 год», П. 1922, стр. 14).

– Нащокинский домик (который Пушкин упоминает в стихотворении «Новоселье») – любопытная затея П. В. Нащокина – двухэтажный домик из красного дерева, умещающийся на ломберном столе. Нащокин заказывал у лучших мастеров, многое за границей, настоящие предметы в миниатюре – фортепиано (у Вирта), винтовой стул к нему, бронзовые канделябры, серебро с пробой 1830-х годов, фарфор с маркой Попова, литографии, масляные картины – копии с итальянских и голландских картин и пр. до сооружения самого домика, и позднее постоянно пополнял его. Рассказывали, что эта затея немало способствовала разорению Нащокина, так-как будто бы стоила ему 10 000 р. серебром. Впоследствии (1854 г.), после смерти Нащокина, домик был описан за долги его, многие годы продавался в московской антикварной лавке Волкова на Волхонке, будто бы за 40 000 р. ассигнациями, и будто бы Александр II на предложение купить эту игрушку для своих детей ответил, что он недостаточно богат для этого. В 1910 г. домик принадлежал художнику С. А. Галяшкину и выставлялся в Петербурге в большом конференц-зале Академии Наук и в Москве в Литературно-Художественном Кружке. Тогда же была издана серия в восемь снимков с домика и его интерьеров, с фигурками Пушкина, кн. П. И. Шаликова, цыганки Ольги Андреевны, с которой жил Нащокин, и др. Сейчас домик этот, найденный в годы революции в разрушенном состоянии у какого-то антиквара, в реставрированном виде, но с очень малым количеством подлинных Нащокинских вещей, находится в Историческом Музее (о домике П. В. Нащокина см. выше в письме конца сентября 1832 г., стр. 82; в Переписке Пушкина, т. III, стр. 308; М. О. Гершензон, «Мудрость Пушкина», М. 1919, стр. 210–211, и в статье В. Т-на, «Московские оригиналы былых времен. Заметки старожила» – в «Искре» 1866 г., № 47; «Русск. Арх.» 1878 г., кн, I, стр. 76; «Нива» 1911 г., № 42, стр. 783 (снимок с домика), «Новое Время» 1911 г., № 12679, и в т. II Писем Пушкина, стр. 485, где указана библиография).

– Вяземские – кн. П. А. и В. Ф. Вяземские.

– Мещерские – кн. Петр Иванович (род. 29 мая 1802 – ум. 15 апреля 1876), сын кн. Ивана Сергеевича Мещерского и Софии Сергеевны, рожд. Всеволожской, и жена его (с 1828 г.) Екатерина Николаевна, рожд. Карамзина, дочь историографа (о нем см. в т. II, стр. 398 и др.).

– Дмитриев – Иван Иванович (о нем см. в т. II, по указателю; и ниже, в письмах Пушкина к Дмитриеву). С. Н. Карамзина спрашивала Дмитриева в письме 9 декабря из Петербурга: «вы, конечно, с удовольствием увидели у себя Пушкина» («Письма Н. М. Карамзина к И. И. Дмитриеву», С.-Пб. 1866, стр. 437, и ниже анекдот про Английский Клуб, стр. 448).

– Тургенев – Александр Иванович.

– Чадаев – Петр Яковлевич Чаадаев (о нем см. выше, стр. 331–336).

– Горчаков – Владимир Петрович (о нем см. выше, стр. 268, и статью П. С. Шереметева в книге М. А. Цявловского «Книга воспоминаний о Пушкине», М. 1931, стр. 52–58; здесь же, на стр. 59–235, перепечатаны воспоминания Горчакова о Пушкине.

– Давыдов – Денис Васильевич – см. о нем в т. I, стр. 260–261, 430, 464 и др., а также выше, стр. 134.

– Собрание – «Благородное Собрание» московского дворянства (ныне Дом Союзов), где происходили зимой по вторникам балы.

– Догановский – В. С. Огонь-Догановский (о нем см. выше, стр. 366), Дело с П. В. Нащокиным и Догановским заключалось в том, что Пушкин был должен, по проигрышу в карты, компаньонам Л. И. Жемчужникову и В. С. Огонь-Догановскому двадцать тысяч рублей, а Нащокин, будучи в свою очередь должен Пушкину пятнадцать тысяч (десять тысяч Пушкин дал ему в начале февраля 1831 г., чтобы выручить его из плохих обстоятельств), взялся уплатить кредиторам Пушкина, но сделать этого тоже не смог, хотя и имел кредит у А. Ф. Рохманова. В октябре Жемчужников с Огонь-Догановским приехали в Петербург, где согласились получить пятнадцать тысяч, должные им Пушкиным, с Нащокина в Москве. Огонь-Догановский, надо думать, выехал в Москву раньше, а вслед за Пушкиным поехал туда Жемчужников.

– «О твоих брилиантах». – Теща Пушкина Наталья Ивановна дала ему для заклада свои бриллианты, которые и были заложены в Москве у купца Н. А. Вейера (см. ниже, стр. 562).

– «Двор в Москве» (см. выше, стр. 423). Николай I с женой и принцем Гольштейн-Ольденбургским пробыл в Москве с 11 октября по 25 ноября 1831 г. Подробности пребывания царской фамилии в Москве рассказаны в письмах А. Я. Булгакова к брату (см. «Русск. Арх.» 1902 г., кн. I, стр. 95–153).

– Цихлер – Сихлер, модный магазин в Москве, который существовал в течение пятидесяти лет на одном месте в Москве – на углу Газетного пер. и Большой Дмитровки (см. в т. II, стр. 317, и «Записки гр. М. Д. Бутурлина» в «Русск. Арх.» 1897 г., кн. II, стр. 437) Н. Н. Пушкина заказывала в нем свои наряды.

– А. Корсакова – Александра Александровна Римская-Корсакова (ум. 1860), дочь Марии Ивановны Римской-Корсаковой (о них см. в т. II, стр. 242–243). 12 февраля 1832 г А. А. Римская-Корсакова вышла замуж за кн. Александра Николаевича Вяземского (род. 15 марта 1804), сына полковника Николая Семеновича (ум. 1833) и жены его Екатерины Петровны, рожд. Римской-Корсаковой. Кн. А. Н. Вяземский служил корнетом в Кавалергардском полку, но за участие в деле декабристов переведен был в С.-Петербургский драгунский (уланский) полк, участвовал в Турецкой кампании, получил чин поручика и в 1832 г. уволен был от службы (см. Н. А. Гастфрейнд, «Товарищи Пушкина», т. III, стр. 468–469; «Алфавит декабристов», под ред. Б. Л. Модзалевского и А. А. Сиверса, Лгр. 1925, стр. 60 и 301, и в примечаниях к т. II, стр. 242–243).

– Комендантская лестница – в Зимнем Дворце.

– О беременности Н. Н. Пушкиной см. выше, стр. 431.

– брат – очевидно, старший брат Н. Н. Пушкиной Дмитрий Николаевич Гончаров (ум. 1859) – о нем см. в т. II, стр. 452–453.

– Брюлов – Александр Павлович Брюллов (о нем см. выше, стр. 305–306). Речь идет, несомненно, о портрете, до сих пор неправильно считавшемся писанным с Гончаровой – невесты (см. Сочинения Пушкина, под ред. Венгерова, т. IV, между стр. 224–225). Писать ее невестой А. П. Брюллов не мог, так как не жил в Москве. Из вопроса Пушкина неясно, посылался ли в декабре этот портрет, но с уверенностью можно сказать, что он писался не позднее января 1832 г., так как 19 мая она уже родила. На общение Пушкина с А. П. Брюлловым в январе 1832 г. указывают слова Пушкина в письме к Нащокину в конце января 1832 г.: «Портрет мой Брюллов напишет на днях». Подлинник портрета Н. Н. Пушкиной, писанный Брюлловым, храниться ныне в Пушкинском Доме.

– Хитрово – Елизавета Михайловна (см. о ней в т. II, стр. 249–252).

– Фикельмон – Дарья Федоровна (о ней см. т. II, стр. 418–420, и Б. Л. Модзалевский, «Пушкин», Лгр. 1929, стр. 341).

Сноски

101 21 декабря 1831 М. П. Погодин сообщал С. П. Шевыреву, что Хомяков пишет 4-е действие «Самозванца» («Русск. Арх.» 1882 г., кн. III, стр. 191).