«Неизданные стихи Ломоносова и Димитрия Сеченова»


Рукою Пушкина. Несобранные и неопубликованные тексты. — 1935.
Выписки из книг, журналов и газет, копии произведений, цитаты.


44—47.

Неизданные стихи Ломоносова и Димитрия Сеченова.

Гимнъ1 бороде

———————

Ломоносова

Не роскошной я Венере
Не уродливой Химере
Въ гимнахъ жертву воздаю;
Я похвальну песнь пою
Волосамъ отъ всехъ почтеннымъ
По грудямъ распространеннымъ
Что подъ старость нашихъ летъ
Уважаютъ нашъ советъ.

Борода предорогая!
Жаль что ты некрещена
И что тела часть срамная
Въ томъ тебе предпочтена.

Попечительна природа
О блаженстве смертныхъ рода
Несравненной красотой

Окружаетъ бородой
Путь которымъ въ миръ проходимъ,
И свой первый взоръ возводимъ.
Неотверста борода
Неотверсты ворота.

Борода предорогая etc.

О сколь въ свете ты блаженна!
Борода глазамъ замена,
Люди обще говорятъ;
И по правде-то твердятъ.
Дураки, врали, пролазы!
Были-бы безъ ней безглазы.
Имъ въ глаза плевалъ бы всякъ;
Ею здравъ и целъ ихъ зракъ.

Борода etc.

Если правда что планеты
Нашему подобны светы
Нонче въ оныхъ мудрецы
И всехъ пуще тамъ жрецы
Уверяютъ бородою
Что насъ нетъ сдесь головою.
Если-жъ скажутъ что мы тутъ
Въ струбе тамъ того сожгутъ.

Борода etc.

Борода въ казну доходы
Умножаетъ по вся годы
Керженцамъ2 (?) любезный братъ
Съ радостью двойной окладъ
Зборъ за оную приноситъ;
И съ поклономъ низкимъ проситъ
Въ вечной пропустить покой
Безголовыхъ съ бородой.

Борода etc.

Ненапрасно онъ дерзаетъ
Верно свой прибытокъ знаетъ.
Лишь разгладитъ онъ усы,
Смертной не боясь грозы,
Скачутъ въ пламень суеверы.
Сколько..... изъ пещеры
После ихъ похабстве долгой
Достаетъ онъ бородой.

Борода etc.

Есть ли кто невзраченъ теломъ,
Или въ разуме незреломъ,
Если въ скудости рожденъ,
Или чиномъ не почтенъ
Будетъ взраченъ и разсуденъ
Знатенъ чиномъ и нескуденъ
Для великой бороды.
Таковы ея плоды!

Борода etc.

О прикраса дорогая,
О прикраса золотая
Мать достатковъ и чиновъ |  2
Мать дородства и умовъ, |  1
Корень действий невозможныхъ,
И завеса мнений ложныхъ!
Чемъ могу тебя почтить,
Чемъ заслугу заплатить?

Борода etc.

Черезъ многия разчесы,
Заплету тебя я въ косы,
И всю хитрость покажу
По всемъ модамъ наряжу;
Черезъ разныя затеи
Я завить хочу въ тупеи.
Дайте ленты, кошельки
И крупичетой муки!

Борода etc.

Ахъ, куда съ добромъ деваться!
Все уборы не вместятся.
Для ихъ многаго числа
Борода недоросла.
Я крестьянамъ подражаю,
И какъ пашню удобряю,
Борода, теперь прости,
Въ жирной влажности рости.

Борода etc.

Переодетая борода или гимнъ пьяной голове.

Пасквиль
Митрополита Димитрия
Сеченова, на Ломоносова по поводу предыдущихъ
стиховъ.

——

Бороды я неругаю,
Почитая праотцевъ.
И ей гимновъ не слогаю.
Я пою изъ техъ творцевъ
Однаго главу избранну
Славой Гудеровъ (?) венчанну
Съ молодыхъ который летъ
Сыномъ Бахуса слыветъ.

Голова предорогая,
Жаль что ты окрещена
И что тела часть срамная
Предъ тобой не почтена.

Попечительна природа,
О блаженстве смертныхъ рода
Въ светъ тебя произвела;
Ведь не темъ путемъ вела
Что украшенъ бородою.
Бочки ты тоя дырою

Въ человеческий лезъ родъ
Где сидитъ оный Уродъ.

Голова etc.

О коль въ свете ты блаженна!
Борода глазамъ замена.
Люди въ правду хоть велятъ
Въ бороду глупцамъ плевать,
Но твоя хмельная рожа
Более къ тому есть гожа
И на твой разумный зракъ
Правый харкать можетъ всякъ.

Голова etc.

Если правда что планеты
Нашему подобны светы,
Нонче пьяницъ тамъ такихъ,
Нетъ, ни сумазбродовъ злыхъ,
Веру чтобъ свою ругали,
Тайны оной осмеяли;
Есть ли проявятся тутъ
Дельно въ срубе коль сожгутъ.

Голова etc.

Голова въ казне доходы
Уменьшаетъ по вси годы.
Пьяницамъ любезный братъ,
Взявши годовой окладъ,
Безполезно пропиваетъ,
И безпутства все вчиняетъ
Не дадутъ когда вина
Сходитъ онъ тогда съ ума.

Голова etc.

Ненапрасно онъ дерзаетъ
Пользу въ томъ свою щитаетъ,
Чтитъ обманомъ векъ прожить,
Общество чтобъ обольстить
Либо мазаниемъ ложнымъ,

Либо бисеромъ подложнымъ
Иль сребро сыскать въ дерьме
Хоть къ ущербу все казне.

Голова etc.

Съ хмелю безобразенъ теломъ,
И всегда въ уме незреломъ,
Ты преподло бывъ рожденъ,
Хоть чинами и почтенъ,
Но безмерное буянство,
Бешенство, обманъ и пьянство
Всехъ когда лишить чиновъ
Будешь пьяный рыболовъ.

Голова etc.

Голова о прехмельная,
Голова ты препустая,
Дурости, безумства мать,
Нечестивыхъ мыслей кладь
Корень изысканий ложныхъ,
О забрало делъ неложныхъ!
Чемъ могу тебя почтить,
Чемъ заслугу заплатить?

Голова etc.

Я тебе триумфы новы,
Чести я тебе отцевы3
Сколько можно покажу
Въ тежъ уборы наряжу
Украшу тебя рогами;
И Индийскими слонами
Прямо весть велю въ кабакъ
Съ хоромъ пьяницъ и бурлакъ.

Голова etc.

Ужъ и чарки.......
Склянки, кружки и стаканы
Тамъ готовы для тебя,

Ужъ и стойка тамъ чиста
Холмогорския ярыги
Собрались встречать тя съ лики
Дайте дудку и сопель
И волынку и свирель.

Голова etc.

Ахъ, куда съ добромъ деваться?
Все триумфы негодятся
Для Бакусова сынка.
Онъ бежалъ до кабака
На пути въ калъ повалился,
И такъ торжества лишился.
Голова, теперь прощай;
Со свиньями почивай.

etc.

——

Возражение Ломоносова.

Гимнъ II.

Не Парисовъ судъ съ богами,
Не Гигантовъ брань пою,
Бороде надъ бородами
Честь за судъ я воздаю;
Бороде, что техъ судила
Коихъ ненависть вредила
Посмеяниемъ своимъ
И ругалась явно имъ.

О Брада, что для покою
Тамъ сидишь где все стоятъ,
Чешешься чужой рукою
Вкругъ тебя везде кадятъ.

Бороде все поклонились;
Бороду за старость чли;
Тутъ предъ нею появились
Разныхъ тьмы бородъ вдали.
Первая къ ней приступила

И разширясь говорила:
О защита Бородамъ!
Дай советъ и судъ ты намъ.

О брада etc.

Тутъ Брада возопияла,
Разтрепавшись предъ судьей:
Ненависть на насъ возстала
Въ дерзкой наглости своей.
Брадоборецъ неотложно
Говоритъ что есть безбожно
Почитать наши чины,
Темъ что мы некрещены.

О брада etc.

Только речи окончала
Борода предъ бородой,
Издалека приступала
Къ ней другая чередой.
Съ сердца вся почти дрожала.
Издалека закричала
Сквозь широкия усы.
Что ей придало красы.

О брада etc.

Я похвастаться дерзаю,
О Судья, передъ тобой:
Тридцать летъ ужъ покрываю
Брюхо толстое собой.
Много я слыхала злова;
Но ругательства такова
Не слыхала я нигде
Что нетъ нужды въ бороде.

О брада etc.

После той кричитъ сквозь слезы
Борода вся въ сединахъ,
Что на силу изъ трапезы
Поднялась на костыляхъ:

Сколько летъ меня все чтили!
Все меня всегда хвалили;
Я теперь живу въ стыде.
Сносно-ль старой бороде?

О брада etc.

Множество бородъ ходили
Другъ за другомъ предъ судью.
Все отмщения просили
За обиду имъ свою.
Та служила многи годы,
Та запомнитъ все походы,
Та умеетъ всехъ учить.
Какъ за нихъ не отомстить!

О брада etc.

Наконецъ чуть слышны речи
Бороды еще одной,
Что судье взвалясь на плечи
Шепчетъ въ ухо съ бородой.
Что две бороды шептали,
Говорятъ что отгадали
А жестокой суеверъ
Что и ставилъ намъ въ примеръ.

О брада etc.

Тутъ не стало уже мочи
Бороде хулу сносить;
Возводя на небо очи
Стала во слезахъ просить,
Чтобъ ей помощи послало
Притупить клеветъ всехъ жало.
Но какую хоть сыскать,
Брадоборца наказать?

О брада etc.

Борода надъ бородами
Съ плачемъ къ стаду обратясь
Осенила всехъ руками

И кричала разсердясь.
Становитесь все рядами
Вейте бороды кнутами
Бейте ими сатану!
Самъ его я прокляну.

О брада etc.

О какой-же крикъ раздался
Отъ бородъ сердитыхъ тутъ!
Усъ со усомъ въ плеть свивался
Борода съ брадою въ кнутъ.
Тамо сеть изъ нихъ готовятъ;
Брадоборца темъ изловятъ,
Злобно потащатъ на судъ
И усами засекутъ.

О брада etc.

——

Ода
Трисотину

(Ломоносова.)

Что за дымъ
По глухимъ

Деревнямъ курится?

Тамъ Разколъ
Дно крамолъ

Въ грубости крепится.
Середи того гнезда
Поднятая борода
Глупыхъ капитановъ флагъ
Далъ къ соборищамъ ихъ знакъ.

Все спешатъ
Все кричатъ:
Борода святая!

Мы съ тобой
Съ дорогой

Въ рай идемъ пылая.
Ты намъ вера и законъ,
Ты обедня и трезвонъ
О Апостольская сеть!
Рады мы съ тобой сгореть.

Кто зажегъ?
Лже-пророкъ

Изъ какого лесу?

Онъ одинъ
Трисотинъ

Сердцемъ сроденъ бесу.
Онъ безбожный лицемеръ

Пободряга     Побродяга, изуверъ,

Онъ продерзостью своей
Ободрилъ бородочей.

Онымъ въ лесть
Добрыхъ честь

Понося терзаетъ

И святошъ
Глупу ложь

Правдой объявляетъ.
Только-жъ угождая имъ
Мерзокъ бредомъ сталъ своимъ;
И хотя чтить праотцевъ
Онъ почтилъ отца бесовъ.

Оглянись,
Веселись,

Адская утроба!

О Уродъ,
Твой комплотъ

Возстаетъ изъ гроба.
Образецъ твой Геростратъ
Храмъ зажечь Парнасский радъ;
Адъ готовъ тебе помочь
День наукъ затмить какъ ночь.

Братецъ твой
Пал лецкой

Адскимъ углемъ пишетъ,

Какъ песъ золъ
За разколъ

На святыню дышетъ.
На Российскаго Христа
Отперъ срамныя уста
Къ защищению бородъ
Злой къ тебе валится сбродъ.

Ахъ, какъ радъ
Пустосвятъ

Для того разпопа

Что в тебе
Какъ въ себе

Видитъ злость холопа!
Аввакумъ протопопъ
Поднялъ лысину и лобъ
Улыбаясь, на тебя
Смотритъ, злость твою любя.

Что за гамъ?
Валаамъ,

Июда и Каиафа

Чу! кричатъ
Эй, нашъ братъ,

Ты не бойся штрафа.
И отъ тартарскаго дна
Самъ поднялся Сатана,
Онъ поджегъ тебя на зло,
За свое мстить помело.

Нужъ, хватай,
Поскоряй!

Не теряй минуты!

Тешься такъ,
Какъ Исаакъ,

Въ пляску, въ валку, жгуты!
Какъ Петриль тебя каталъ,
И Балакеревъ гонялъ.
Все ревутъ тебе: куражъ!
Трисотинъ угодникъ нашъ.

Лжесвятой
Керженской!

Какъ тебя прославить?

Какъ почтить?
Чемъ кадить?

Что тебе поставить?
Вместо ладону и свечь,
Въ бородахъ тебя сожечь;
Чтобы ихъ поганый смрадъ
Былъ горчае какъ самъ адъ.

———

Примечания

Рукопись в 13 листов (26 страниц) голубой тонкой бумаги «конторского» формата с золотым обрезом (без водяного знака). Такую бумагу Пушкин употреблял в 1835—1836 гг.

На њ стр. написано рукой Пушкина: «Неизданные стихи Ломоносова и Димитрия Сеченова». Под этими словами — рукой кн. П. А. Вяземского: «Переписанные А. Пушкинымъ». Стр. 2 — чистая. На стр. 3—26 находится текст четырех стихотворений, сплошь написанный Пушкиным. До сих пор этот автограф не только не был опубликован, но даже о существовании его никто никогда не упоминал в печати. Листы с текстом стихотворений вошли в том рукописей разных лиц, составленный кн. П. П. Вяземским и названный им «Автографы». Том этот хранится в составе Остафьевского архива в ГАФКЭ.

С какого текста, при каких обстоятельствах и когда Пушкин сделал описанную копию, неизвестно. Во всяком случае ко времени написания главыґ«Ломоносов» в статье «Мысли на дороге», датируемой 1833—1835 гг., «Гимн бороде» и относящиеся к нему стихотворения были Пушкиным списаны, так как о них он упоминает в этой главе. Но еще в марте 1830 г. Пушкин из Москвы посылал Вяземскому в Петербург «донос» Сумарокова на Ломоносова, прося «состряпать из этого статью». Вероятно, и с интересующими нас стихотворениями Пушкин поступил так же — отдал Вяземскому, чем и объясняется факт нахождения автографа в архиве Вяземского.

Направленный преимущественно против старообрядцев, но, весьма вероятно, метивший и в духовенство,Й«Гимн бороде» был написан Ломоносовым в начале 1757 г. Автограф стихотворения Ломоносова не сохранился, и текст стихотворения известен в девяти копиях XVIII — начала XIX века.

ВпервыеЙ«Гимн» был напечатан по рукописному сборнику библиотеки Казанского университета А. Н. Афанасьевым в «Библиографических Записках» 1859, № 15, в статье «Образцы литературной полемики прошлого столетия». Насколько можно судить по неполно и с ошибками приведенным М. И. Сухомлиновым в академическом издании сочинений Ломоносова (т. II, 1893 г., стр. 161—162) разночтениям списков стихотворения с основным текстом (неизвестно, по какому источнику напечатанным), текст оригинала, с которого списывал Пушкин, был, пожалуй, ближе всего к тексту, опубликованному Афанасьевым. Полное намеков на современные «злобы дня», стихотворение Ломоносова в частностях было непонятно читателям уже второй половины XVIII века. Не понимал некоторые места и Пушкин. В 4 строфе 3 стих у Пушкина читается: «Нонче въ оныхъ мудрецы», тогда как в казанском сборнике: «Конче все ихъ мудрецы», а во всех остальных известных списках: «Конче въ оныхъ мудрецы». Как объяснил Афанасьев, «конче» — значит «конечно», и Пушкин, очевидно, не зная этой формы, написал вместо нее «нонче». В 3 стихе 5 строфы Пушкин не понял слова: «Керженцамъ». Поставив у этого слова знак вопроса, он внизу написал: «Первенцамъ?», предлагая, таким образом, «первенцами» заменить непонятных ему «керженцев». Но «керженцы» (они имеются во всех списках) — это раскольники, жившие в лесах по р. Керженцу, впадающему в Волгу и протекающему по Костромской и Нижегородской губерниям. По указу Петра I раскольники были обложены двойным окладом. 5 стих 6 строфы: «Скачутъ въ пламень суеверы», говорит о массовых самосожжениях раскольников, не желавших подчиняться распоряжениям власти, в которой они видели слугу антихриста. Стихи 6 и 7 строфы 6-й во всех списках, кроме казанского, читаются: «Сколько съ Оби и Печеры После нихъ богатствъ домой», а в казанском: «Сколько после изъ печеры После техъ богатствъ домой». Пушкин или не смог прочесть: «съ Оби», и поставил, вместо этих слов, пять точек, или, что менее вероятно, в оригинале, с которого он списывал, уже стояли эти точки.4

Но, с другой стороны, один стих, искаженный во всех списках, пушкинская копия дает в правильном виде. В 3 строфе 5 стих в казанском сборнике читается:Ї«Дураки зрели проказы», а в других списках: «Дураки, врали, проказы». Афанасьев в своей публикации текста казанского сборника предложил конъектуру: «Дураки, врали, пролазы», то есть как раз тот текст, какой дает копия Пушкина.

Чтобы понять смысл сатиры Ломоносова, нужно вспомнить то значение, какое придавали бороде противники реформ Петра. Сухомлинов в примечании к стихотворению Ломоносова приводит отзыв о раскольниках ДмитриД Ростовского, предлагавшего называть их за такую приверженность к бороде не «христианами», а «бородианами». М. Чулков в «Абевеге русских суеверий» 1786 г. писал: «Раскольники, именующие себя староверами, сию кучу волосов почитают выше всех своих членов и дороже самой их головы, мня, что они с бородою составляют образ и подобие божие... А для сей неправосоставленной ими системы лучше хотят быть лишены головы, нежели бородј». (Сочинения М. В. Ломоносова, изд. имп. Академии Наук, т. II, СПб. 1893, стр. 164, прим.).

Распространявшийся в рукописных спискахЦ«Гимн бороде» вызвал сильнейшее негодование в членах святейшего синода, усмотревших в стихах Ломоносова «бесстрашное кощунство святых тайн». Императрице Елизавете Петровне «князьями церкви» был представлен специальный доклад о стихотворении Ломоносова. Этот любопытнейший доклад был подписан архиепископом санкт-петербургским Сильвестром, епископом рязанским Димитрием, епископом переяславльским Амвросием и архимандритом донским Варлаамом. Доклад не имел никаких последствий для Ломоносова, но слухи об этом произведении членов синода распространились в соответствующих кругах, и имена двух наиболее видных архиереев, авторов доклада, с течением времени связались с той стихотворной полемикой, которая возникла вокруг «Гимна». В одном из списков он назван: «Стихи на архиепископа Кулябку, соч. г. Ломоносова». Архиепископ Кулябко — это архиепископ санкт-петербургский Сильвестр, первый подписавший доклад. «Гимн бороде» считал «пасквилем Ломоносова на Сильвестра, архиепископа петербургского» и историк митрополит Евгений (см. В. Н. Перетц, «К биографии Ломоносова», в «Ломоносовском Сборнике», СПб. 1911, стр. 89). Второе из списанных Пушкиным стихотворений названо в его копии: «Переодетая борода или гимнъ пьяной голове. Пасквиль Митрополита Димитрия Сеченова на Ломоносова по поводу предыдущихъ стиховъ». Атрибуция эта — новость. Ни в одном из известных до сих пор списков «Переодетой бороды» это стихотворение не приписывалось митрополиту Димитрию Сеченову. По связи «Переодетой бороды» с прозаическими письмами «Христофора Зубницкого», в котором видели Тредьяковского, и стихотворение, пародирующее «Гимн бороде», приписывали ему же. В указанной статье В. Н. Перетц, на основании опубликованной им записи митрополита Евгения, довольно убедительно доказывает, что под «Христофором Зубницким» скрывался архиепископ Кулябко. Что же касается «Переодетой бороды или гимна пьяной голове», то, по мнению Перетца, «слог этого стихотворения, легкий и живой, даже слишком развязный для Тредьяковского, особенно в последних строфах (8—11), так же мало похож на Тредьяковского, как и стиль «Гимна бороде» (указ. соч., стр. 103). «Не составлен ли, — заключает свои соображения Перетц, — «Имн голове» каким-нибудь бойким секретарем Сильвестра?» (там же). Вместо этого гипотетического «бойкого секретаря», копия Пушкина называет митрополита Дмитрия Сеченова. Соответствует ли это действительности, мы, за неимением данных, сказать не можем, но вполне понятно, почему автором стихотворения, порочащего Ломоносова, назван этот иерарх. Он ведь тот «епископ рязанский Димитрий», который вторым подписал доклад синода против Ломоносова.

Таким образом выходит, что архиереи, потерпев неудачу у Елизаветы, обратились к средствам литературной борьбы и пустились в сочинительство памфлетов. В публикуЦ«было пущено» три письма «Христофора Зубницкого» из «Колмогор», то есть Холмогор, родины Ломоносова, — к нему, Миллеру и Поповскому и к Тредьяковскому, — сочиненных Кулябкой; к письмам же прилагалось стихотворение Сеченова, пародирующее «Гимн» Ломоносова. «Впрочем нельзя лутче, — пишет Кулябко, — заплатить сему предерзкому безбожнику, как сей же самый Гимн переворотить и, вместо бороды, описать пьяную его голову со всеми ее природными свойствами, кои бы нам его живо представлял–». В своем стихотворении автор и «переворачивает» строфу за строфой «Гимн» Ломоносова, цинично изображая его пьяным сумасбродом.

Имея в видуТ«Гимн бороде» и относящиеся к нему стихотворения, Пушкин в статье своей «Мысли на дороге» писал: «Фонвизин, коего характер имеет нужду в оправдании, забавлял знатных, передразнивая Александра Петровича в совершенстве, Державин исподтишка писал сатиры на Сумарокова и приезжал как ни в чем не бывало наслаждаться его бешенством. Ломоносов был иного покроя. С ним шутить было накладно. Он везде был тот же: дома, где все его трепетали; во дворце, где он дирал за уши пажей; в Академии, где, по свидетельству Шлецера, не смели при нем пикнуть. Немногим известна стихотворная перепалка его с Дмитрием Сеченовым по случаю Гимна Бороде, не напечатанного ни в одном собрании его сочинений. Она может дать понятие о заносчивости поэта, как и о нетерпимости проповедника».

В 1 строфе 6 стих был, очевидно, искажен в оригинале, с которого списывал Пушкин. В тексте казанского сборника стих читается:“«Славно гедерой венчанну». Афанасьев, опубликовавший в указанной статье текст стихотворения, вместо «гедерой» предложил чтение «чередой», пояснив, со ссылкой на академический словарь, что «череда» — особая порода травы. Коньектура Афанасьева неправильна. Гедера значит по латыни — плющ (hedera), растение, посвященное Бахусу.

В 4 строфе 3 стих в казанском сборнике:Ц«Конче пьяницъ тамъ такихъ», как, вероятно, было и в оригинале, с которого списывал Пушкин. В 6 строфе 5 стих в казанском сборнике, вероятно, правильнее читается: «Либо мозаикомъ ложнымъ» — намек на устроенную Ломоносовым мозаичную фабрику. В 10 строфе 1 стих в казанском сборнике: «Ужъ и чарки, ужъ и канны». Вероятно, так же было и в оригинале, с которого списывал Пушкин, почему он и поставил недоуменные точки. Афанасьев предлагает чтение: «Ужъ и чарки изысканны».

Третье стихотворение, названное у Пушкина:±«Возражение Ломоносова. Гимнъ II», на самом деле, вероятнее, принадлежит А. П. Сумарокову. Ему, по крайней мере, оно приписано в Казанском Сборнике. Так же, как и Тредьяковский, противник Ломоносова, Сумароков, на этот раз стал на его сторону.

В 8 строфе 7 и 8 стихи в казанском сборнике, кажется, лучше: «О жестокой суеверъ! Что поставилъ имъ въ примеръ». В 9 строфе 7 стих в казанском сборнике тоже лучше: «Но какую бъ казнь сыскать». То же самое и 3 стих 10 строфы: «Осеняла всехъ крестами».

Последнее из списанных Пушкиным стихотворений — «Ода Трисотину» — обозначено как произведение Ломоносова. Ломоносову же приписано оно и в казанском сборнике, где называется: «Сатира на Тредьяковского». Под заглавием «Ода Тресотину» имеется это стихотворение и в сборнике, принадлежавшем А. Ф. Бычкову, где автор не указан. (Сочинения М. В. Ломоносова, изд. имп. Академии Наук. т. II, СПб. 1893, стр. 179—182, прим.)

Тресотиниусом или Тресотином — принято было называть Тредьяковского после того, как под этим именем он был выведен Сумароковым в его комедии «Тресотиниус» 1750 г.

В стихе 52 у Пушкина находится не имеющее смысла слово. В обоих указанных сборниках это слово читается: «Керженской». Стих 53 в обоих сборниках: «Адскимъ углемъ пышетъ».

Помета у стиха 28: «Пободряга» означает, повидимому, что так было написано в оригинале, с которого списывал Пушкин.

В стихах 87 и 88 Петраль и Балакерев — Педрило и Балакирев, придворные шуты. Ломоносов этим намекает на шутовскую роль, которую играл при дворе Анны Иоанновны Тредьяковский.

Сноски

1 Первоначально было: Гимны.

2 Первенцамъ? Прим. Пушкина.

3 Бахусовы Прим. Пушкина.

4 Других разночтений текста пушкинской копии «Гимна бороде» с опубликованными текстами других копий не приводим.