Пушкин — Баранту А. Г., 16 декабря 1836
Пушкин А. С. Полное собрание сочинений: В 10 т. — Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1977—1979.
Т. 10. Письма. — 1979.
752. А. Г. БАРАНТУ.
16 декабря 1836 г. В Петербурге.
Monsieur le Baron,
Je Ъ’empresse de faire parvenir à Votre Excellence les renseignements que vous avez désiré avoir touchant les règlements qui traitent de la propriété littéraire en Russie.
La littérature n’est devenue chez nous une branche considérable d’industrie que depuis une vingtaine d’années environ. Jusque là elle n’était regardée que comme une occupation élégante et aristocratique. M-me de Staël disait en 1811: en Russie quelques gentilshommes se sont occupés de littérature (10 ans d’Exil). Personne ne songeant à retirer d’autre fruit de ses ouvrages que des triomphes de société, les auteurs encourageaient eux-mêmes la contrefaçon et en tiraient vanité, tandis que nos académies donnaient l’exemple du délit en toute conscience et sécurité. La première plainte en contrefaçon a été portée en 1824. Il se trouva que le cas n’avait pas été prévu par le législateur. La propriété littéraire a été reconnue en Russie par le souverain actuel. Voici les propres termes de la loi:
Tout auteur ou traducteur d’un livre a le droit de l’éditor et de le vendre comme propriété acquise (non héréditaire).
Ses héritiers légitimes ont le droit d’éditer et de vendre ses ouvrages (dans le cas que la propriété n’en soit pas alliénée) pendant l’espace de 25 ans.
25 ans passés, à dater du jour de sa mort, ses oeuvres et traductions deviennent la propriété du public. Loi du 22 avril 1828.
L’amendement du 28 avril de la même année explique et complète ces règlements. En voici les principaux articles.
Une oeuvre litхéraire soit imprimée, soit manuscrite ne saurait être vendue ni du vivant de l’auteur ni après sa mort pour satisfaire ses créanciers, à moins qu’il ne l’ait exigé lui-même.
L’auteur a le droit, nonobstant tout engagement antérieur, de faire une nouvelle édition de son ouvrage si les deux tiers on sont changés ou bien entièrement refondus.
Sera regardé comme contre-facteur l) celui qui en réimprimant un livre n’aurait pas observé les formalités voulues par la loi, 2) celui qui vendrait un manuscrit ou le droit de l’imprimer à deux ou plusieurs personnes à la fois, sans en avoir eu le consentement, 3) celui qui publierait la traduction d’un ouvrage imprimé en Russie (ou bien avec l’approbation de la censure russe) en y joignant le texte même, 4) qui réimprimerait dans l’étranger un ouvrage publié en Russie, ou bien avec l’approbation de la censure russe, et en vendrait les exemplaires en Russie.
Ces règlements sont loin de résoudre toutes les questions qui pourront se présenter à l’avenir. La loi ne stipule rien sur les oeuvres posthumes. Les héritiers légitimes devraient en avoir la propriété entière avec tous les privilèges de l’auteur lui-même. L’auteur d’un ouvrage pseudonime ou bien attribué à un écrivain connu, perd-il son droit de propriété et quelle est la règle à suivre en cette occasion? la loi n’en dit rien.
La contrefaçon des livres étrangers n’est pas défendue et ne saurait l’être. Les libraires russes auront toujours beaucoup à gagner, en réimprimant les livres étrangers, dont le débit leur sera toujours assuré, même sans exportation; au lieu que l’étranger ne saurait réimprimer des ouvrages russes faute de lecteurs.
La prescription pour le délit de contrefaçon est fixé à deux ans.
La question de la propriété littéraire est très simplifiée en Russie où personne ne peut présenter son manuscrit à la censure sans en nommer l’auteur et sans le mettre par cela même sous la protection immédiate du gouvernement.
Je suis avec respect,
Monsieur le Baron,
de Votre Excellence
le très humble et très obéissant serviteur
Alexandre Pouchkine.
16 décembre 1836.
St P.b.
{См. перевод}
Переводы иноязычных текстов
Барон,
Спешу сообщить вашему превосходительству сведения, которые вы желали иметь относительно правил, определяющих литературную собственность в России.
Литература стала у нас значительной отраслью промышленности лишь за последние двадцать лет или около того. До тех пор на нее смотрели только как на изящное аристократическое занятие. Г-жа де Сталь говорилЫ в 1811 г.: в России несколько дворян занялись литературой (10 лет изгнания). Никто не думал извлекать из своих произведений других выгод, кроме успехов в обществе, авторы сами поощряли их перепечатку и тщеславились этим, между тем как наши академии со спокойноЬ совестью и ничего не опасаясь подавали пример этого правонарушения. Первая жалоба на перепечатку была подана в 1824 г. Оказалось, что подобный случай не был предусмотрен законодателем. Литературная собственность была признана нынешним монархом. Вот собственные выражения закона:
Всякий автор или переводчик книги имеет право ее издать и продать как собственность приобретенную (не наследственную).
Его законные наследники имеют право издавать и продавать его произведения (в случае, если право собственности не было отчуждено) в течение 25 лет.
По истечении 25 лет, считая со дня его смерти, его произведения становятся общественным достоянием. Закон 22 апреля 1828 г.
Приложение от 28 апреля того же года объясняет и дополняет эти правила. Вот его главные статьи:
Литературное произведение, напечатанное или находящееся в рукописи, не может быть продано ни при жизни автора, ни после его смерти для удовлетворения его кредиторов, если только он сам того не потребуетЌ
Автор имеет право, невзирая на все прежние обязательства, выпустить новое издание своего произведения, если две трети в нем заменены или же совершенно переделаны.
Будет считаться виновным в контрафакции (незаконном перепечатывании): 1) тот, кто, перепечатывая книгу, не соблюдает формальностей, требуемых законом, 2) тот, кто продает рукопись или право ее напечатания двум или нескольким лицам одновременно, не имея на то согласия, 3) тот, кто издаст перевод произведения, напечатанного в России (или же с одобрения русской цензуры), присоединив к нему текст подлинника, 4) кто перепечатает за границей произведение, изданное в России или ж с одобрения русской цензуры, и будет продавать экземпляры в России.
Эти правила далеко не разрешают всех вопросов, которые могут возникнуть в будущем. В законе нет никаких условий относительно посмертных произведений. Законные наследники должны были бы обладать полным правом собственности на них, со всеми преимуществами самого автора. Автор произведения, изданного под псевдонимом или же приписываемого известному писателю, теряет ли свое право собственности, и какому правилу следовать в таком случае? Закон ничего не говорит об этом.
Перепечатывание иностранных книг не запрещается и не может быть запрещено. Русские книгопродавцы всегда сумеют получать большие барыши, перепечатывая иностранные книги, сбыт которых всегда будет им обеспечен даже без вывоза, тогда как иностранец не сможет перепечатывать русские произведения из-за отсутствия читателей. Срок давности по делам о перепечатывании определен в два года.
Вопрос о литературной собственности очень упрощен в России, где никто не может представить свою рукопись в цензуру, не назвав автора и не поставив его тем самым под непосредственную охрану со стороны правительства.
Остаюсь с уважением, барон, вашего превосходительства нижайший и покорнейший слуга
16 декабря 1836. СПб. (Франц.)