В. Ф. Раевскому ("Ты прав, мой друг — напрасно я презрел...")

Ты прав, мой друг,— напрасно я презрел
       Дары природы благосклонной.
Я знал досуг, беспечный муз удел,
       И наслажденья лени сонной,
цКрасы Лаис, заветные пиры,
       И клики радости безумной,
И мирных муз минутные дары,
       И лепетанье славы шумной.

Я дружбу знал — и жизни молодой
        Ей отдал ветреные годы,
И верил ей за чашей круговой
         В часы веселий и свободы;

Я знал любовь, не мрачною тоской,
         Не безнадежным заблужденьем,
Я знал любовь прелестною мечтой,
          Очарованьем, упоеньем.

Младых бесед оставя блеск и шум,
          Я знал и труд и вдохновенье,
И сладостно мне было жарких дум
          Уединенное волненье.

Но всё прошло!— остыла в сердце кровь.
           В их наготе я ныне вижу
И свет, и жизнь, и дружбу, и любовь,
           И мрачный опыт ненавижу.

Свою печать утратил резвый нрав,
          Душа час от часу немеет;

В ней чувств уж нет. Так легкий лист дубрав
        В ключах кавказских каменеет.

Разоблачив пленительный кумир,
       Я вижу призрак безобразный.
Но что ж теперь тревожит хладный мир
       Души бесчувственной и праздной?

Ужели он казался прежде мне
      Столь величавым и прекрасным.
Ужели в сей позорной глубине
      Я наслаждался сердцем ясным!

Что ж видел в нем безумец молодой,
     Чего искал, к чему стремился,
Кого ж, кого возвышенной душой
     Боготворить не постыдился?

Я говорил пред хладною толпой
     Языком Истины свободной,
Но для толпы ничтожной и глухой
     Смешон глас сердца благородный.

                    ————

Везде ярем, секира иль венец,
    Везде злодей иль малодушный,
А человек везде тиран иль льстец,
    Иль предрассудков раб послушный.