Отрывки из писем, мысли и замечания
ОТРЫВКИ ИЗ ПИСЕМ, МЫСЛИ И ЗАМЕЧАНИЯ
Истинный вкус состоит не в безотчетном отвержении такого-то слова, такого-то оборота, но в чувстве соразмерности и сообразности.
*
Ученый без дарования подобен тому бедному мулле, который изрезал и съел Коран, думая исполниться духа Магометова.
*
Однообразность в писателе доказывает односторонность ума, хоть, может быть, и глубокомысленного.
*
Стерн говорит, что живейшее из наших наслаждений кончится содроганием почти болезненным. Несносный наблюдатель! знал бы про себя; многие того не заметили б.
*
Жалуются на равнодушие русских женщин к нашей поэзии, полагая тому причиною незнание отечественного языка: но какая же дама не поймет стихов Жуковского, Вяземского или Баратынского? Дело в том, что женщинЮ везде те же. Природа, одарив их тонким умом и чувствительностию самой раздражительною, едва ли не отказала им в чувстве изящного. Поэзия скользит по слуху их, не досягая души; они бесчувственны к ее гармонии; примечайте, как они поют модные романсы, как искажают стихи самые естественные, расстроивают меру, уничтожают рифму. Вслушивайтесь в их литературные суждения, и вы удивитесь кривизне и даже грубости их понятия... Исключения редки.
*
Мне пришла в голову мысль, говорите вы: не может быть. Нет, NN, вы изъясняетесь ошибочно; что-нибудь да не так.
*
Чем более мы холодны, расчетливы, осмотрительны, тем менее подвергаемся нападениям насмешки. Эгоизм может быть отвратительным, но он не смешон, ибо отменно благоразумен. Однако есть люди, которые любя™ себя с такою нежностию, удивляются своему гению с таким восторгом, думают о своем благосостоянии с таким умилением, о своих неудовольствиях с таким состраданием, что в них и эгоизм имеет всю смешную сторону энтузиазма и чувствительности.
*
Никто более Баратынского не имеет чувства в своих мыслях и вкуса в своих чувствах.
*
Примеры невежливости
В некотором азиатском народе мужчины каждый день, восстав от сна, благодарят бога, создавшего их не женщинами.
Магомет оспоривает у дам существование души.
Во Франции, в земле, прославленной своею учтивостию, грамматика торжественно провозгласила мужеский род благороднейшим.
Стихотворец отдал свою трагедию на рассмотрение известному критику. В рукописи находился стих:
Я человек и шла путями заблуждений.
Критик подчеркнул стих, усумнясь, может ли женщина называться человеком. Это напоминает славное решение, приписываемое Петру I: женщина не человек, курица не птица, прапорщик не офицер.
Даже люди, выдающие себя за усерднейших почитателей прекрасного пола, не предполагают в женщинах ума, равного нашему, и, приноравливаясь к слабости их понятия, издают ученые книжки для дам, как будто длД детей; и т. п.
*
Тредьяковский пришел однажды жаловаться Шувалову на Сумарокова.ќ«Ваше высокопревосходительство! меня Александр Петрович так ударил в правую щеку, что она до сих пор у меня болит».— «Как же, братец? — отвечал ему Шувалов,— у тебя болит правая щека, а ты держишься за левую».— «Ах, ваше высокопревосходительство, вы имеете резон»,— отвечал Тредьяковский и перенес руку на другую сторону. Тредьяковскому не раз случалось быть битым. В деле Волынского сказано, что сей однажды в какой-то праздник потребовал оду у придворного пииты Василия Тредьяковского, но ода была не готова, и пылкий статс-секретарь наказал тростию оплошного стихотворца.
*
Один из наших поэтов говорил гордо: Пускай в стихах моих найдется бессмыслица, зато уж прозы не найдется. Байрон не мог изъяснить некоторые свои стихи. Есть два рода бессмыслицы: одна происходит от недостаткЅ чувств и мыслей, заменяемого словами; другая — от полноты чувств и мыслей и недостатка слов для их выражения.
*
«Всё, что превышает геометрию, превышает нас», — сказал Паскаль. И вследствие того написал свои философические мысли!
*
Un sonnet sans défaut vant seul un long poème <см. перевод>. Хорошая эпиграмма лучше плохой трагедии... что это значит? Можно ли сказать, что хороший завтрак лучше дурной погоды?
*
Tous les genres sont bons, hors le genre ennuyeux <см. перевод>. Хорошо было сказать это в первый раз, но как можно важно повторять столь великую истину? Эта шутка Вольтера служит основаньем поверхностной критике литературных скептиков; но скептицизм во всяком случае есть только первый шаг умствования. Впрочем некто заметил, что и Вольтер не сказал également bons <см. перевод>.
*
Путешественник Ансело говорит о какой-то грамматике, утвердившей правила нашего языка и еще не изданной, о каком-то русском романе, прославившем автора и еще находящемся в рукописи, и о какой-то комедии, лучшей изо всего русского театра и еще не игранной и не напечатанной. В сем последнем случае Ансело чуть ли не прав. Забавная словесность!
*
Л., состаревшийся волокита, говорил: Moralement je suis toujours physique, mais physiquement je suis devenu moral <см. перевод>.
*
Вдохновение есть расположение души к живейшему принятию впечатлений и соображению понятий, следственно, и объяснению оных. Вдохновение нужно в геометрии, как и в поэзии.
*
Иностранцы, утверждающие, что в древнем нашем дворянстве не существовало понятия о чести (point ’’honneur), очень ошибаются. Сия честь, состоящая в готовности жертвовать всем для поддержания какого-нибудь условного правила, во всем блеске своего безумия видна в древнем нашем местничестве. Бояре шли на опалу и на казнь, подвергая суду царскому свои родословные распри. Юный Феодор, уничтожив сию гордую дворянскую оппозицию, сделал то, на что не решились ни могущий Иоанн III, ни нетерпеливый внук его, ни тайно злобствующий Годунов.
*
Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие. «Государственное правило,— говорит Карамзин,— ставит уважение к предкам в достоинство гражданину образованному». Греки в самом своем унижении помнили славное происхождение свое и тем самым уже были достойны своего освобождения. Может ли быть пороком в частном человеке то, что почитается добродетелью в целом народе? Предрассудок сей, утвержденный демократической завистию некоторых философов, служит только к распространению низкого эгоизма. Бескорыстная мысль, что внуки будут уважены за имя, нами им переданное, не есть ли благороднейшая надежда человеческого сердца?
Mes arrière-neveux me devront cet ombrage
<см. перевод>
*
Сказано: Les sociètés secrètes sont la diplomatie des peuples <см. перевод>. Но какой же народ вверит права свои тайным обществам, и какое правительство, уважающее себя, войдет с оными в переговоры?
*
Байрон говорил, что никогда не возьмется описывать страну, которой не видал бы собственными глазами. Однако ж в «Дон Жуане» описывает он Россию, зато приметны некоторые погрешности противу местности. Например, он говорит о грязи улиц Измаила; Дон Жуан отправляется в Петербург в кибитке, беспокойной повозке без рессор, по дурной каменистой дороге. Измаил взят был зимою, в жестокий мороз. На улицах неприятельские трупы прикрыты были снегом, и победитель ехал по ним, удивляясь опрятности города: Помилуй бог, как чисто!.. Зимняя кибитка не беспокойна, а зимняя дорога не камениста. Есть и другие ошибки, более важные.— Байрон много читал и расспрашивал о России. Он, кажется, любил ее и хорошо знал ее новейшую историю. В своих поэмах он часто говорит о России, о наших обычаях. Сон Сарданапалов напоминает известную политическую карикатуру, изданную в Варшаве во время суворовских войн. В лице Нимврода изобразил он Петра Великого. В 1813 году Байрон намеревался через Персию приехать на Кавказ.
*
Тонкость не доказывает еще ума. Глупцы и даже сумасшедшие бывают удивительно тонки. Прибавить можно, что тонкость редко соединяется с гением, обыкновенно простодушным, и с великим характером, всегда откровенным.
Не знаю где, но не у нас, Достопочтенный лорд Мидас, С душой посредственной и низкой,— Чтоб не упасть дорогой склизкой, Ползком прополз в известный чин И стал известный господин. Еще два слова об Мидасе: Он не хранил в своем запасе Глубоких замыслов и дум; Имел он не блестящий ум, Душой не слишком был отважен; Зато был сух, учтив и важен. Льстецы героя моего, Не зная, как хвалить его, Провозгласить решились тонким, и пр.
Пушкин.
*
Милостивый государь! Вы не знаете правописания и пишете обыкновенно без смысла. Обращаюсь к вам с покорнейшею просьбою: не выдавайте себя за представителя образованной публики и решителя споров трех литератур. С истинным почтением и проч.
*
Coquette, prude <см. перевод>. Слово кокетка обрусело, но prude не переведено и не вошло еще в употребление. Слово это означает женщину, чрезмерно щекотливую в своих понятиях о чести (женской) — недотрогу. Таковое свойство предполагает нечистоту воображения, отвратительную в женщине, особенно молодой. Пожилой женщине позволяется многое знать и многого опасаться, но невинность есть лучшее украшение молодости. Во всяком случае прюдство или смешно, или несносно.
*
Некоторые люди не заботятся ни о славе, ни о бедствиях отечества, его историю знают только со времени кн. Потемкина, имеют некоторое понятие о статистике только той губернии, в которой находятся их поместия, со всем тем почитают себя патриотами, потому что любят ботвинью и что дети их бегают в красной рубашке.
*
Москва девичья, а Петербург прихожая.
*
Должно стараться иметь большинство голосов на своей стороне: не оскорбляйте же глупцов.
*
ПоявлениеУ«Истории государства Российского» (как и надлежало быть) наделало много шуму и произвело сильное впечатление. 3000 экземпляров разошлись в один месяц, чего не ожидал и сам Карамзин. Светские люди бросились читать историю своего отечества. Она была для них новым открытием. Древняя Россия, казалось, найдена Карамзиным, как Америка Колумбом. Несколько времени нигде ни о чем ином не говорили. Признаюсь, ничего нельзя вообразить глупее светских суждений, которые удалось мне слышать; они были в состоянии отучить хоть кого от охоты к славе. Одна дама (впрочем, очень милая), при мне открыв вторую часть, прочла вслух: «Владимир усыновил Святополка, однако ж не любил его... Однако! зачем не но? однако! чувствуете ли всю ничтожность вашего Карамзинам» В журналах его не критиковали: у нас никто не в состоянии исследовать, оценить огромное создание Карамзина. Каченовский бросился на предисловие. Никита Муравьев, молодой человек, умный и пылкий, разобрал предисловие (предисловие!). Михаил Орлов в письме к Вяземскому пенял Карамзину, зачем в начале своего творения не поместил он какой-нибудь блестящей гипотезы о происхождении славян, т. е. требовал от историка не истории, а чего-то другого.
Некоторые остряки за ужином переложили первые главы Тита Ливия слогом Карамзина; зато почти никто не сказал спасибо человеку, уединившемуся в ученый кабинет, во время самых лестных успехов, и посвятившему целых 12 лет жизни безмолвным и неутомимым трудам. Примечания к русской истории свидетельствуют обширную ученость Карамзина, приобретенную им уже в тех летах, когда для обыкновенных людей круг образования и познаний давно заключен и хлопоты по службе заменяют усилия к просвещению. Многие забывали, что Карамзин печатал свою Историю в России, в государстве самодержавном; что государь, освободив его от цензуры, сим знаком доверенности налагал на Карамзина обязанность всевозможной скромности и умеренности. Повторяю, что «История государства Российского» есть не только создание великого писателя, но и подвиг честного человека. (Извлечено из неизданных записок).
*
Идиллии Дельвига для меня удивительны. Какую силу воображения должно иметь, дабы так совершенно перенестись из 19 столетия в золотой век, и какое необыкновенное чутье изящного, дабы так угадать греческую поэзию сквозь латинские подражания или немецкие переводы, эту роскошь, эту негу, эту прелесть более отрицательную, чем положительную, которая не допускает ничего напряженног• в чувствах; тонкого, запутанного в мыслях; лишнего, неестественного в описаниях!
*
Французская словесность родилась в передней и далее гостиной не доходила.
Переводы иноязычных текстов
- Безупречный сонет один стоит длинной поэмы. (Франц.)
- Все жанры хороши, кроме скучного. (Франц.)
- одинаково хороши. (Франц.)
- Морально я остался плотским, но плотски я сделался моральным. (Франц.)
- Мои правнуки будут мне обязаны этой сенью. (Франц.)
- Тайные общества — дипломатия народов. (Франц.)
- Кокетка, недотрога. (Франц.)
Примечания
ОТРЫВКИ ИЗ ПИСЕМ, МЫСЛИ И ЗАМЕЧАНИЯ
Напечатано в альманахе «Северные цветы» на 1828 г. (вышел в свет 22 декабря 1827 г.).
- «Стерн говорит...». Это замечание в печати не появилось, вероятно, из цензурных соображений. Пушкин цитирует «Сентиментальное путешествие» Стерна.
- «Всё, что превышает геометрию...». Цитата из «Мыслей» Паскаля.
- « Un sonnet sans défaut vaut seul un long poème » — цитата из «Искусства поэзии» Буало (п. II).
Этот афоризм, как и следующий, имеет непосредственное отношение к статье В. Кюхельбекера (которого в 1827 г. Пушкин не мог назвать) «О направлении нашей поэзии...» («Мнемозина», ч. 2, 1824). В одном примечании Кюхельбекер писал: «Вольтер сказал, что все роды сочинений хороши, кроме скучного: он не сказал, что все равно хороши. Но Буало, верховный, непреложный законодатель в глазах толпы русских и французских Сен-Моров и Ожеров, объявил:
Un sonnet sans défaut vaut seul un long poème!
Есть однако же варвары, в глазах коих одна отважность предпринять создание эпопеи взвешивает уже всевозможные сонеты, триолеты, шарады и, может быть, баллады».
- « Tous les genres sont bons, hors le genre ennuyeux » — цитата из предисловия Вольтера к комедии «Блудный сын». Некто — Кюхельбекер; см. предыдущее примечание.
- «Путешественник Ансело...». Пушкин говорит о книге Ансело «Шесть месяцев в России» (1827). Речь идет о грамматике Н. Греча, о романе Ф. Булгарина «Иван Выжигин» и о комедии Грибоедова «Горе от ума». В действительности в книге Ансело о Грибоедове не упоминается.
- «Государственное правило...» — видоизмененная цитата из предисловия к «Истории государства Российского». У Карамзина: «добрые россияне не обязаны ли иметь более терпения, следуя правилу государственной нравственности, которая ставит уважение к предкам в достоинство гражданину образованному?».
- «Mes arrière-neveux me devront cet ombrage! » — цитата из басни Лафонтена «Старик и трое молодых».
- «Байрон говорил...». Взятие Измаила описано в восьмой песне «Дон-Жуана» (см. строфу LXIII), поездка Дон-Жуана в Петербург — в IX песне (см. строфу XXX).
- «Сон Сарданапалов». В монологе Сарданапала в трагедии Байрона «Сарданапал» (действие IV, явл. I). Карикатура, о которой говорит Пушкин, была издана не в Варшаве, а в Лондоне в 1795 г. и изображала Суворова, подносящего Екатерине отрубленные головы женщин и детей после взятия Варшавы.
- «В лице Нимврода...». В сне Сарданапала так описывается образ Нимврода: «Это был по своим чертам великан, и его взор был неподвижен, но сверкал: его длинные локоны ниспадали на широкие плечи».
- Лорд Мидас. Под этим именем Пушкин изобразил графа М. С. Воронцова, своего бывшего одесского начальника.
- «Coquette, prude ». В черновике афоризм оканчивался: Prude мужского рода не имеет, но есть мужья — prudes.
- «Появление ,,Истории государства Российского“...» — отрывок из автобиографических записок Пушкина (см. т. VIII, «Карамзин»).
- «Идиллии Дельвига...». Этот отрывок был выпущен в печати, как относящийся к издателю «Северных цветов».
Из ранних редакций
В отрывке «Жалуются на равнодушие русских женщин к нашей поэзии...» после слов «отказала им в чувстве изящного» следовало:
Руссо заметил уже, что ни одна из женщин-писательниц не доходила дале посредственности — кроме Сафы и еще одной, говорит Руссо, разумея Новую Элоизу, которую он выдавал за невымышленное лицо. Vitam impendere veroТ<см. перевод>. Они вообще смешно судят о высоких предметах политики и философии! нежные умы не способны к мужественному напряжению мыслей; предметы изящных искусств с первого взгляда кажутся их достоянием, но и тут чем более вслушиваетесь в их суждения, тем более вы изумитесь кривизне и даже грубости их понятия. Рожденные с чувствительностью самой раздражительной, они плачут над посредственными романами Августа Лафонтена и холодно читают красноречивые трагедии Расина. Поэзия скользит по слуху их, не достигая души.
Отрывок «Примеры невежливости» имел следующее окончание:
Кстати или некстати некоторые критики, добровольные опекуны прекрасного пола, разбирая сочинения, замечают обыкновенно, что такие-то слова, выражения, описания дамам читать будет неприлично, как слишкољ простонародные, низкие. Как будто остроумная басня Крылова или описания шотландских кабаков в романах Вальтера Скотта должны непременно оскорблять тонкое чувство модной дамы! Как будто женщина какое-то идеальное существо, чуждое всему земному, и должно ужасаться простых прозаических подробностей жизни!
Эта провинциальная чопорность доказывает малое знание света и того, что в нем принято или нет.
Это-то, по несчастию, слишком у нас обыкновенно и приносит немалый вред нашей младенческой и жеманной литературе.
Отрывок «Идиллии Дельвига...» в черновом тексте продолжался словами:
напряженного в чувствах, ничего, что отзывалось бы новейшим остроумием; сию вечную новизну и нечаянность простоты и добродушия, тонкость соображений, дабы оградить себя от прозаического влияния остроумия и умничания, от игривой неправильности романтизма, дабы сохранить полноту и равновесие чувств.
Переводы иноязычных текстов
- Жизнью жертвовать истине. (Латин.)
Примечания к ранним редакциям
- «Руссо заметил уже...» Пушкин цитирует слова Руссо из его «Письма Даламберу по поводу статьи о Женеве» (1758).
- «Vitam impendere vero». В том же «Письме» Руссо приводит эти слова и пишет: «Вот девиз, который я выбрал, и чувствую, что я его достоин». Слова эти — вошедшая в поговорку цитата из четвертой сатиры Ювенала.