Скачать текст произведения

Томашевский Б.В. - Десятая глава "Евгения Онегина". История разгадки. Часть 6.

VI. ТЕКСТ

Прежде всего займемся†«шифрованным» листком, так называемой криптограммой. Для полной ясности приведу ее полностью в ее подлинном виде. Текст расположен на двух страницах развернутого полулиста, согнутого предварительно пополам (в формат четверти). На левой странице мы имеем одну полную колонку и отдельно справа четыре стиха: на правой (на которой жандармская цифра 67) полная колонка стихов, разделенная горизонтальной чертой пополам. Слева на полях, повернув лист, Пушкин приписал в два столбца семь стихов.

Левая страница

Нечаянно пригретый Славой

Орла двуглаваго щипали

Остервенение народа

Мы очутилися в П —

Скажи за чем ты в сам деле

Но стихоплет Великородный

Авось по манью —

Сей всадник Папою венчанный

Безрукий К. друзьям Мореи

А про тебя и в ус не дует

Предавших некогда —

Но искры пламени инова

Он за рюмкой русской водки

У беспокойнаго Никиты

Свои решительныя меры

Блестит над К. тенистой

Над нами З — вал тогда

У Б-шатра

Б., зима иль Р. Б.

А. Р. З. главой З.

Меня уже предупредил

Семействам возвратит С

Исчезнувший как тень зари

Из К. уж мигал

Ты А. холоп

Свирепой шайке палачей

Уже издавно может быть

Второй столбец:

Моря достались Албиону

Авось дороги нам испр.

Измучен казнию покоя

Кинжал ...*

Правая страница

Вл. слабый и лукавый

Его мы очень смирн знали

Гроза 12 года

Но Бог помог — стал ропот ниже

И чем жирнее тем тяжеле.

Авось, о Шиболет народный

Авось аренды забывая

Сей муж судьбы, сей странник бранный

Тряслися грозно Пиринеи —

Я всех уйму с моим народом

Потешный полк Петра Титана

2

Р. Р. — снова присм —

[У них свои бывали сходки]

Витийством резким знамениты

Друг Марса, Вакха и Венеры

[Но т] Так было над Невою льдистой

———

Плешивый Щеголь Враг труда

Когда не наши повара

Насти — кто тут нам помог?

И скоро силою вещей

О Р. глуп наш н —

Тебе б я оду посвятил

Ханжа запрется в монастырь

Пред кем унизились З.

Волкан Неапол    пылал

Сбоку первый столбец

Наш З в покое говорил

Дружина старых усачей

И пуще З пошел кутить.

Они за чашею вина

Второй столбец

Сбирались члены сей семьи

Тут [бы] Л. дерзко предлогал

Но там где ране весна

Ключ Морозова заключается в том, чтобы читать стихи в такой послевательности: сперва верхние стихи правой страницы, затем нижние стихи той же страницы, начиная со стиха•«Плешивый щеголь враг труда», затем верхний стих левой страницы и нижний, начиная со стиха «Над нами 3 — тогда». Проделаем эту расшифровку, одновременно раскрывая сокращения Пушкина:

Вл[аститель] слабый и лукавый

Плешивый щеголь враг труда

Нечаянно пригретый славой

Над нами ц[арствовал] тогда.

...........

Его мы очень смирным знали

Когда ненаши повара

Орла двуглавого щипали

У Б[онапартова] шатра.

...........

Гроза 12 года

Настала — кто тут нам помог?

Остервенение народа

Б[арклай], зима иль р[усский] б[ог].

...........

Но бог помог — стал ропот ниже

И скоро силою вещей

Мы очутилися в П[ариже]

А р[усский] ц[арь] главой ц[арей].

.........

Если мы начнем восстанавливать следующее четверостишие, то у нас получится бессмыслица. Четвертый стих явно относится к следующему четверостишию. Очевидно Пушкин по ошибке просто не записал четвертог  стиха этой строфы. Поэтому приходится в реставрации строфы ограничиться тремя стихами:

И чем жирнее тем тяжеле.

О р[усский] глупый наш н[арод]

Скажи зачем ты в самом деле

............

Авось, о Шиболет народный

Тебе б я оду посвятил

Но стихоплет великородный

Меня уже предупредил

...........

Авось аренды забывая

Ханжа запрется в монастырь

Авось по манью [Николая]

Семействам возвратит С[ибирь]

............

Сей муж судьбы, сей странник бранный

Пред кем унизились ц[ари]

Сей всадник папою венчанный

Исчезнувший как тень зари

............

Тряслися грозно Пиринеи —

Волкан Неаполя пылал.

Безрукий к[нязь] друзьям Мореи

Из К[ишинева] уж мигал

............

Со следующей строфой в записи Пушкина опять неблагополучно. Четырех рифмующих стихов не получается. Но на этот раз нельзя предположить пропуск, так как следующие стихи опять согласованы. Очевидно ПушкиЦ просто вместо третьего и четвертого стиха записал например шестой и седьмой. Почему он ошибся дважды — неясно. Не служила ли для зашифровки рукопись, в которой ошибочно было пропущено в данной строфе три стиха?

Возможен и механический пропуск. Из приведенного воспроизведения видно, что вместо стиха 1-го строфы XVI Пушкин начал:Ќ«Но т[ам где ранее весна]», т. е. следующий стих. Там он исправил ошибку. Здесь он мог ее не заметить.

Итак для данной строфы мы имеем два двустишия, не связанных друг с другом:

Я всех уйму с моим народом

Наш ц[арь] в покое говорил

...........

А про тебя и в ус не дует

Ты А[лександровский] холоп

...........

Потешный полк Петра Титана

Дружина старых усачей

Предавших некогда [тирана]

Свирепой шайке палачей

............

Р[оссия] присм[ирела] снова

И пуще ц[арь] пошел кутить

Но искра пламени инова

Уже издавна может быть

............

Дальше столбец четвертых стихов прекращается и мы имеем лишь по три стиха строфы:

У них свои бывали сходки

Они за чашею вина

Они за рюмкой русской водки

............

Витийством резким знамениты

Сбирались члены сей семьи

У беспокойного Никиты

............

Друг Марса Вакха и Венеры

Тут Л[унин] дерзко предлагал

Свои решительные меры

............

Так было над Невою льдистой

Но там где ранее весна

Блестит над К[аменкой] тенистой

............

На этом криптограмма оканчивается. Всего она содержит фрагменты шестнадцати строф. Значит ли это, что больше ничего в Х главе не содержалось? К этому как-то ведут показания Вяземского и Тургенева, дающиЯ цитаты из известной нам части. Но, с другой стороны, Тургенев пишет о том, что в строфах, читанных Пушкиным, говорилось о «возмущении 1825 года»: между тем в этих строфах говорится лишь о подготовке к 1825 г. Вряд ли тут неточность в выражении у Тургенева. Как мы далее увидим, XVI строфа не может быть заключительной. Почему же Пушкин шифрует только 16 строф? В качестве предположения могу сказать следующее: беловые рукописи «Евгения Онегина» представляют собой сшитые от руки тетрадки в восьмушку писчего листа, при чем на каждой странице тетрадки помещается одна строфа. Шестнадцать строф — это ровно тетрадка. Возможно что зашифровка такой «порции» в 16 строф объясняется именно подобным механическим соображением. И хотя у нас нет никакой уверенности в том, что Х глава была закончена (и Вяземский, и Тургенев говорят лишь о строфах из главы), но нет никаких положительных данных к тому, чтобы считать шестнадцатую строфу последней.

Обратим внимание на одну особенность шифровки: почерк в каждом куске аналогичных стихов одинаков и меняется лишь при переходе от стихов одного положения в строфе к стихам другого положения. Можно поэтомЕ утверждать, что Пушкин выписывал стихи не в порядке их естественной последовательности, а заполнял свою криптограмму так: сперва выписал все 16 первых стихов строф; затем (вероятно в другой раз) выписал 16 вторых стихов. Третьи и четвертые стихи вписаны повидимому в один прием: они записаны в одну колонку, без перерыва и одним почерком2.

Приведенные стихи не исчерпывают криптограммы. Кроме того остаются четыре стиха второго столбца левой страницы:

Моря достались Албиону

Авось дороги нам исправят

Измучен казнию покоя

Кинжал Л. тень Б.

Очевидно это стихи одного порядка из тех же 16 строф. Однако их никак не приспособить в качестве пятых стихов. Надо думать, что это дальнейшие стихи (вероятнее всего«— девятые; за это говорит женское окончание и синтаксический строй, свойственный начальному стиху некоторого периода). Локализуются по строфам два стиха. Второй явно попадает в серию стихов, посвященных слову «авось» (строфы VI и VII). Третий стих в измененном виде находится в том же самом стихотворении «Герой», что и все четыре начальные стиха VIII строфы3. Наконец словоі«Кинжал» четвертого стиха заставляет предполагать, что речь идет о событиях 1820 года (убийство герцога Беррийского Лувелем), которым посвящена строфа IX. Поэтому самым вероятным и естественным является разнесение этих стихов по строфам VI—IX. При этом они не примыкают непосредственно к предыдущим стихам строф и получается некоторая невязка. Особенно невязка чувствуется по отношению к стиху первому, который по смыслу легче отнести к строфе IV, говорящей о последствиях войны 1812—1814 гг. Возникает даже мысль, нет ли здесь ошибки в шифровке и не пропустил ли Пушкин по недосмотру целый листок (две строфы). Но как бы то ни было, эти строки показывают, что шифровка стихов несомненно не ограничилась четырьмя первыми стихами строф. По всей видимости был еще один листок, на который перешли и четвертые стихи последних четырех строф, затем уместились две колонки со стихами с пятого по восьмой и начало колонки с девятыми стихами. Очевидно со второго листка Пушкин так же перешел на свободное место первого, как раньше перешел с первого на второй. Повидимому на стихе «Кинжал...» шифровка оборвалась.

Таково содержание криптограммы. Перейдем теперь к черновику. Опишем отдельно обе стороны этого листка, не предрешая вопроса об их последовательности.

Прежде всего обратим внимание на то, что данный листок совершенно иного рода, чем криптограмма. Та была написана на сложенном полулисте с водяными знаками НсП 1829 и гербовым изображением лилии. Формањ ее 180×229 (по описанию Майковского собрания № 57; в настоящее время щифр ИРЛИ 555). Черновик набросан на четвертке бумаги с водяными знаками Д 1827 (а не 1823), формат его 171×231 (в собр. Майкова № 37д; шифр ИРЛИ 536). Повидимому и у Пушкина эти листки хранились в разных местах, так как имеют разную, не смежную жандармскую нумерацию (шифрованная запись 66 и 67, черновик — 55). Таким образом уже внешний вид автографов свидетельствует об их разновременности. И отражают они две различные стадии работы. Шифрованная запись является несомненной копией перебеленного текста, т. е. дает последнюю, окончательную редакцию. Черновик является первой творческой стадией. Нельзя совершенно категорически утверждать, что этому черновику ничто не предшествовало: сокращенная запись некоторых слов подсказывает предположение, что некоторые стихи были записаны Пушкиным раньше. Но это может относиться только к строфе, говорящей о северных событиях. Две другие строфы повидимому здесь же и набрасывались без предварительной подготовки.

Привожу факсимиле и полную буквальную транскрипцию черновика, сохраняя орфографию, чтобы можно было буква за буквой проверить чтение по прилагаемому воспроизведению.

Сторона листа с жандармской цифрой 55:

другь  Марса,  Вакха  и  Венеры

[другъ]  [Венеры]

[Тамъ]  Имъ  резко  Лун     предлагалъ

[Тутъ  Лу  резкой предлагалъ]

Свои     решительныя

[Свои]     [губительныя] меры

   И  вдохновенно  бормоталъ

[Имъ развивалъ] —

   читалъ  свою [Сатиру]  Ноэли

[Стихи читалъ] Пу

Мела         Як

молча

Казалось    [какъ  обреченный]  [предлагалъ]  обнажалъ

[Какъ  обреченный]

[Цареубійственный] *     кинжалъ

въ  мире

Одну  Россіи    [щастье]  видя

[Кумиръ] [въ  своей]  [рабство  ненавидя]

Лаская въ ней [боготворя] свой Идеалъ

Хром Т — имъ внималъ

слово:

И [цепи] рабс  нена

предвиделъ

[Въ толпе] въ сей толпе дворянъ

освободителей

[Зрелъ  Избавителей] крест

——

Такъ было надъ Невою льдис

Но тамъ где ранее  весна

блестить надъ Каменкой тенистой

[чертоги]

И над [равнины] Туль

холмами

Где Витг      дружины

под

Днепромъ омотыя равнины

И степи Буга облегли —

[иныя  ужъ]                         по

дела  [по]  [другимъ]  [порядкомъ]  шли

для тир-

Далее  сбоку:  Тамъ П —|                 кинжала

набиралъ

И рать                           [набиралъ]

[СоюзъЊ                  [торопилъ]          холоднокровный  Генералъ

[Его]  (?)

[Тамъ] [Р— ]          [отдалилъ]

И Муравь его скло (?)               [въ союзъ славяновъ вербовалъ]

[Его склонялъ„        ти                          Союза (?)

И полонъ дерзос[ти]  и  силъ

  [С]     Союза     [Союза]

[Союза]  торопилъ

[Порывы]  [вспышку]

Минуты

На  другой  стороне  листка  набросок  неполной  строфы:

Сначала  эти  за

[о]  (?)

Все это были [раз]говоры

Между Лафит. и Клико [лишь]

[съ  неразб.]                [были] раз

[Куплеты],  [дружскія]  [споры]

не [входила]               [казалось]

[Нењ  [И]                              [не]   [не]  глубоко

Наука

Въ сердца мятежное    [Мечтанье] —

[Все это было подражанье]

[Все это]

[Все это было только]  скука

Безделье молодыхъ умовъ

Забавы взрослыхъ шалуновъ

Казалось   [какъ]

Казалось

Но  картины  (?)

везде

[Беседы недовольныхъ]

[тайной]

[И  скоро      Сетью]  [не]    къ

узлы  [съ]  узлами

[И  скоро]                       На  Ца

[И постепенно сетью тайной]

[Россія]  [И]  дремалъ

Чтобы разобраться в этом довольно хаотическом черновике, сделаем сводку всего прочитанного. Здесь же попутно проследим и работу Пушкина над текстом. Сперва обратимся к строфам на той стороне листа, н  котором находится жандармская цифра. Здесь находятся две строфы, уже отчасти нам знакомые по криптограмме. Там они выписаны подряд и читались:

Друг Марса, Вакха и Венеры

Тут Л — дерзко предлагал

Свои решительные меры

............

Так было над Невою льдистой

Но там, где ранее весна

Блестит над К тенистой

............

Первая строфа известна также по цитате в письме Тургенева.

Итак дадим сводку:

Друг Марса, Вакха и Венеры

Им резко Лунин предлагал

Свои решительные меры

И вдохновенно бормотал.

Читал свои Ноэли Пушкин

Меланхолический (?) Якушкин

Казалось, молча обнажал

Цареубийственный кинжал

Одну Россию в мире видя

Лаская в ней свой идеал

Хромой Тургенев им внимал

И слово рабство ненавидя

Предвидел в сей толпе дворян

Освободителей крестьян.

——

Так было над Невою льдистой

Но там, где ранее весна

Блестит над Каменкой тенистой

И над холмами Тульчина,

Где Витгенштейновы дружины

Днепром подмытые равнины

И степи Буга облегли,

Дела [иные уж] пошли.

Там П[естель] — для тира[нов]

И рать                       набирал

Холоднокровный генерал

И Муравьев его склоняя

И полон дерзости и сил

Минуты [вспышки] торопил.

Строфа I. Стих 1. Первоначально был написан только конец стиха — «друг Венеры».

Стих 2. Первоначально: «Тут Лунин резкий предлагал». Затем начато «Там».

Стих 3. Первоначально: «Свои губительные меры».

Стих 4 сперва начат: «Им развивал».

Стих 5 был начат: «Стихи читал»; затем: «Читал свою сатиру Пушкин».

Стих 6. Слово «Меланхолический» предположительно.

Стих 7. Первоначально: «Как обреченный предлагал».

Стих 9. Первоначально был записан только конец: «рабство ненавидя». Затем стих последовательно переделывался:

1) В своей России счастье видя

2) Кумир в своей России видя

Стих 10 вписан после того, как написан стих 11, первоначально следовавший за 9-м. Сперва стих 10 читался: «Боготворя свой идеал».

Стих 12. Первоначально: «И цепи рабства ненавидя». Таким образом третье слово можно читать только «рабство», а не «рабский», как читалось Гофманом.

Стихи 13 и 14 были первоначально написаны в следующей форме (13-й — только начало):

В толпе

Зрел избавителей крестьян.

Строфа II, стих 4. Окончательной редакции предшествовали две следующие:

  1) И  на равнины Тульчина

  2) И  на чертоги Тульчина

Стих 6 первоначально: «Днепром омытые (описка: омотые) равнины».

Стих 8 сперва: «Дела другим порядком шли».

Стихи 9—11 не имеют окончательной редакции в черновике. Но вместо того мы находим несколько намеченных неполных конструкций. Первая конструкция:

для тиранов

Там П[естель]            кинжал.

Вероятно за этими стихами должно было следовать два стиха, оканчивающихся на словаЃ«вербовал» и «славянов». Вертикальная черта после «П —» повидимому указывает перенесение начала второго стиха в первый. Таким образом слово «кинжал» оставалось лишь как проект рифмы, а материал двустишия стягивался в один стих.

Вторая конструкция:

К такому неполному стиху приписываются проекты двух следующих:

Союз               торопил

Там Р —              отдалил.

Третья конструкция:

Эти же два стиха справа записываются:

Холоднокровный генерал

В союз славянов вербовал.

Второй стих зачеркивается и к оставшемуся первому стиху приписывается неполный стих; двустишие принимает вид:

И рать                  набирал

Холоднокровный генерал.

Работа над стихом 12-м неясна; трудно определить, с какою из этих конструкций связана последняя редакция. Рифмующей пары к нему нет. Чтение последнего словаА«склоняя» может вызвать сомнения.

Стих 14-й дан в виде ряда несведенных окончаний:Ѓ«союза торопил», «порывы торопил», «вспышку торопил» и наконец «минуты торопил». Повидимому можно принять чтение — «минуты вспышки торопил», хотя зачеркнуто слово «вспышку» и оставлено незачеркнутым слово «союза», трижды написанное.

Перейдем теперь к неполной строфе, написанной на другой стороне листка (без жандармской цифры):

Сначала  эти  заговоры

Между Лафитом и Клико

Всё это были разговоры

И не входила глубоко

В сердца мятежная наука.

[Всё это было только]  скука

Безделье молодых умов,

Забавы  взрослых  шалунов.

Дальнейшие строки имеют совершенно отрывочный характер и сводке не поддаются. Стих 1-й первоначально был написан:—«Всё это были разговоры». Надписав сверху новую редакцию и оставив незачеркнутой старую, Пушкин тем самым передвинул старую редакцию на третье место в строфе (именно третий стих рифмует с первым). Стих 3-й первоначально: «Куплеты, дружеские споры». Первая попытка переделки (вероятно при старой редакции первого стиха, заключавшей в себе глагол) — замена слова «Куплеты» другими словами. Эта работа не доделана Пушкиным и редакция отброшена. Но зачеркнув ее, он повидимому всё же хотел приспособить ее к новой редакции первого стиха, т. е. перенести сюда глагол. Справа начата зачеркнутая переработка: «Лишь были». Повидимому это начало полного стиха: «Лишь были дружеские споры». Возможно, что эту редакцию, хотя она и зачеркнута, и следует признать окончательной. Она лучше согласована с контекстом, чем перенесенная сюда первая редакция первого стиха. Но, с другой стороны, приписка «раз» (разговоры), показывает, Пушкин хотел окончить стих именно словом «разговоры».

Стих 4-й сперва записан в неполной форме: «Не глубоко». Уже записав окончательную редакцию «И не входила глубоко», Пушкин переделал ее «И не казалось глубоко», но затем зачеркнул переделку.

Стих 5-й первоначально был связан с первой редакцией следующего, образуя с ним двустишие:

  В сердца мятежное мечтанье —

  Всё  это было подражанье.

Стихи, начиная с девятого, не сложились в сколько-нибудь связное целое. Транскрипция в достаточной степени рисует колебания Пушкина. Последние слова повидимому надо читать «Наш царь дремал».

Обратимся теперь к вопросу о положении этой строфы среди прочих. Здесь может быть сделано предположение, что строфа эта предшествует двум написанным на другой странице листка. Но в таком случае шифровка показывает, что из окончательного текста она была исключена. Тогда и надо ее рассматривать как недовершенный черновик, брошенный Пушкиным.

Но в таком предположении нет никакой нужды. В самом деле, всмотримся в листок. На нем три строфы: две из них в общих чертах намечены полностью и одна доведена только до середины. Естественнее всего предположить, что листок был брошен именно тогда, когда Пушкин писал эту недоделанную строфу; менее естественным кажется предположение, что не дописав одной строфы, Пушкин перевернул листок и стал писать новые строфы.

Если данная строфа доведена до конца, то она могла занимать только не попавшее в шифровку положение, рядом с двумя строфами, находящимися на обороте. Но положение этих строф вполне точно: это две последние строфы криптограммы. Следовательно настоящая строфа может быть только семнадцатой.

Наконец вчитаемся в текст. Первоначально стояло: «Всё это были разговоры». Слова «всё это» показывают, что в предыдущих строфах уже упоминались какие-то оппозиционные беседы. Следовательно строфа не могла быть раньше тринадцатой. Но совершенно ясно, что строфы XIII, XIV и XV представляют сплошное, непрерывное развитие, и следовательно наша строфа должна попасть между XV и XVI, что совершенно невозможно.

Но Пушкина не удовлетворяет такая редакция первого стиха. Он ее заменяет словами «Сначала эти заговоры». Существенно нового здесь два слова: «сначала» и «заговоры». Второе показывает, что в предыдущих строфах говорилось не только о «разговорах», но и о «заговорах». Но такой строфой является несомненно только строфа XVI. Слово «сначала» отодвигает дальнейшую характеристику от непосредственно предшествующего, отодвигая ее в более отдаленное прошлое. Очевидно Пушкин заметил, что первая редакция может вызвать недоразумение, так как создает впечатление, что «разговорами» названы какие-то только что упомянутые события, которые за «разговоры» принять нельзя. Словом «сначала» он и отводит характеристику строфы от непосредственно предшествующего. Но ясно, что таким предшествующим могли быть отнюдь не сходки у Никиты и у Ильи, а решительные мероприятия южан в Тульчине и в Каменке Пушкин мог отводить слово «разговоры» только от XVI строфы; следовательно наша строфа может занимать только одно положение — XVII. Сохранила ли она это положение, была ли выкинута или доработана, мы не знаем, потому что кроме этого отрывка мы ничего не имеем из дальнейшей части Х главы; по крайней мере ничего не умеем приурочить к этой главе.

Можно доказать чисто палеографическими данными, что сторона листка без жандармской цифры написана Пушкиным после той, на которой имеется цифра. На полях этой страницы имеются следы, отпечатавшиеся от невысохших чернил приложенного к этой странице листка. Расположение отпечатавшихся слов совершенно такое же, как в последних стихах предыдущей страницы. К сожалению то, что отпечаталось, — незначительно и неразборчиво. Читается приблизительно следующее (точки — неразобранное):

огл. ...

дерзко ....          и [.....]  ....

досадно дум .

Из этих обрывков ничего не слагается, но можно заключить следующее: закончив строфу на обороте листка, не имеющем жандармской цифры, Пушкин начал писать продолжение на следующем листке, Написав две строфы (именно две, так как иначе не пришлось бы последние стихи приписывать косо на полях), Пушкин перевернул этот листок и последние, только что написанные стихи отпечатались на верхней стороне предшествующего листка. Следовательно можно сделать два заключения: 1) строфа «Сначала эти разговоры» является действительно XVII, то-есть следует за строфой «Так было над Невою льдистой». 2) После этой строфы Пушкиным, по крайней мере в черновике, были написаны еще две строфы, нам неизвестные.

В заключение обзора ранее известных рукописей присоединю еще следующее неопубликованное сообщение С. М. Бонди, являющееся частью его описания тетради 2384 (последняя тетрадь Пушкина), хранящейся в Рукописном отделении Библиотеки им. Ленина. Замечания его относятся к листу 232:

«З (переделано из N)... любовные затеи

Демон поджигал

Тряслися etc.

Этот набросок с известной долей вероятия можно отнести к Х главе «Евгения Онегина». В сохранившихся остатках первых строф ее есть такое начало строфы:

Тряслися грозно Пиренеи

Волкан Неаполя пылал

Безрукий князь друзьям Мореи

Из Кишинева уж мигал.

Совпадение рифм и слово «тряслися» в нашем наброске дает повод видеть в нем вставку в это четверостишие, замену второй его половины. «N» или «З» — обычная у Пушкина зашифровка слова «царь»:

Царя любовные затеи

—— Демон поджигал

Тряслися грозно Пиренеи

Волкан Неаполя пылал.

Если это верно, то значит Пушкин, сжегши Х главу в 1830 г. и переписав ее начало (а может быть больше ничего и не было написано) в зашифрованном виде, еще в 1834 (или даже 1835 г.) продолжал над ней работать».

Догадка С. М. Бонди чрезвычайно остроумна, но не кажется мне доказанной до конца. Конечно тождественность рифм наряду с тождественностью одного слова вряд ли может быть удовлетворительно объяснена простым совпадением. Но отсюда далеко до заключения, что перед нами кусок работы над Х главой. Пушкин постоянно переплавлял стихи из брошенных своих произведений в другие свои вещи. Десятую главу он считал таким мертвым грузом, подлежащим использованию, еще в 1830 г., когда пересадил в стихотворение «Герой» чуть ли не целиком одну из строф. То же самое могло случиться и в 1834 г. с той разницей, что новый замысел был так же бесцензурен, как и первоначальное произведение.