Модзалевский. Примечания - Пушкин. Письма, 1815-1825. Часть 10.

42. Я. Н. Толстому (стр. 37—38). Впервые напечатано, неполно, в°«Материалах» Анненкова, изд. 1855 г., стр. 186—187; полностью — В. Е. Якушкиным в «Русск. Стар.» 1884 г., т, XLIV, стр. 576; копия с письма, с поправками руки Жуковского, — в рукописи б. Румянцовского Музея № 2395, л. 467—468.

— Письмо Толстого, на которое отвечает Пушкин, до нас не сохранилось.

— Яков Николаевич Толстой (род. 1791, ум. 14/26 февраля 1867), воспитанник Пажеского Корпуса, участник войн 1812—1814 гг., служил в Гвардейском Генеральном Штабе и с 1817 г. был адъютантом при генералД А. А. Закревском; будучи членом и Председателем общества «Зеленая Лампа», он сошелся с Пушкиным и написал ему послание (напечатанное в сборнике стихотворений Толстого «Мое праздное время», С.-Пб. 1821 г.), на которое Пушкин ответил Толстому своими известными «Стансами»; уехав в 1823 г. путешествовать за границу, он писал оттуда корреспонденции в «Сыне Отечества» (1823—1824) и «Московском Телеграфе» (1827); из за границы Толстой вернуться в Россию не решился, так как оказался замешанным в дело декабристов, и чтобы реабилитировать себя, занялся сперва добровольным, а потом и официальным политическим сыском и патриотической публицистикой, был причислен к Русскому посольству в Париже, где жил почти безвыездно, и дослужился до чина тайного советника. В библиотеке Пушкина сохранились два французских сочинения Я. Н. Толстого, полученных им, конечно, от автора. О Толстом см. статью Б. Л. Модзалевского в «Русской Старине» 1899 г., т. XCIX, стр. 587—614, и т. C, стр. 175—179, и П. Е. Щеголева в сборнике «Пушкин и его современник», вып. VII, стр. 19—50, а также «Алфавит декабристов», под ред. Б. Л. Модзалевского и А. А. Сиверса, Лгр. 1925, стр. 403—404.

— В начале письма говорится о предложении князя Александра Яковлевича Лобанова-Ростовского издать сборник стихотворений Пушкина, проигранный им в 1820 г. Н. В. Всеволожскому (см. выше, стр. 229, 250 ь письма к Гнедичу от 27 сентября 1822, № 43, и к А. А. Бестужеву от 12 января 1824 г., № 73). Когда к новому 1826 году вышли из печати «Стихотворения Александра Пушкина», в «Северной Пчеле», со слов брата или друзей поэта, было заявлено: «Это собрание должно было выйти по подписке еще в 1820 году; но издатели, по некоторым обстоятельствам, замедлили его; как, по причине сей остановки, билеты, выданные тогда за деньги, могут быть потеряны подписавшимися особами, то от них довольно будет для получения книги одного имени с адресом, потому что имена гг. подписавшихся в то время находятся у издателей» (Н. Синявский и М. Цявловский, Пушкин в печати, М. 1914, стр. 33). — Князь А. Я. Лобанов-Ростовский (род. 1788, ум. 1866), «храбрый», по словам М. Н. Лонгинова, офицер, бывший адъютант известного графа Н. М. Каменского, в то время был полковником л.-гв. Гусарского полка и флигель-адъютантом, впоследствии генерал-майор, известный охотник и основатель и командор Российского Яхт-Клуба, библиофил и библиограф, коллекционер и исследователь, издавший, между прочим, в Париже, в 1821 году, «Евангелие от Матфея», переведенное им на русский язык, и «Молитвы при Божественной литургии», а в 1823— каталог (на французском языке) географических, топографических и морских карт своей богатой библиотеки, часть которой впоследствии перешла в Эрмитаж. Женатый на графине Безбородко, он жил пышно и открыто в своем известном доме в Петербурге, у Исаакиевского собора (со львами, фигурирующими в «Медном Всаднике»), а также в Париже, в Фонтенбло, где устраивал охоты. О нем и об его изданиях см. «Русск. Арх.» 1866 г., ст. 1751, и 1878 г., кн. II, стр. 262—263 (в Воспоминаниях В. В. Ленца), и «Русский Биографический Словарь», т. Л., стр. 517—518.

— В стихах, находящихся в письме, Пушкин вспоминает о «Зеленой Лампе» и ее собраниях. По словам Толстого, он отвечал Пушкину посланием, которое начиналось стихами:

Ах,  лампа  погасла!
Не  стало  в  ней  масла!

— О выражении «минутные друзья моей минутной младости» см. выше, в письме № 22 к А. И. Тургеневу от 7 мая 1821 г. и стр. 223.

— Киприда — то же, что Венера, богиня любви.

— Колмык — слуга Н. В. Всеволожского (см. выше, стр. 229).

— Книга Толстого — вышеупомянутый сборник стихотворений Я. Н. Толстого:П«Мое праздное время, или собрание некоторых стихотворений Якова Толстого» (ценз. дозв. 30 апреля 1821 г.), С.-Пб. 1821.

— Всеволожские — братья Никита и Александр Всеволодовичи, «основатели» общества «Зеленая Лампа».

— Мансуров — Павел Борисович (см. выше, стр. 196—197), свояк Всеволожского.

— Барков — Дмитрий Николаевич (род. 1796, ум. после 1855), член™«Зеленой Лампы», писавший для театра, офицер л.-гв. Егерьского полка, штабс-капитан с 6 июня 1822 г., вышедший в отставку 26 января 1823 г., в 1826 г. поступивший в Петербургскую Таможню и бывший в ней старшим членом (1841—1854). Пушкину приписывается эпиграмма на него; ср. «Алфавит декабристов», под ред. Б. Л. Модзалевского и А. А. Сиверса., Л. 1925 г.

— Сосницкие — актер Иван Иванович (род. 1794, ум. 1871) и его жена, актриса Елена Яковлевна (род. 1800, ум. 1855), в альбом которой Пушкин написал стихи (1818 г.; см. выше, стр. 198—199). Сосницкий упоминаетсЫ Пушкиным в программе комедии 1821 г.

— Хмельницкий — Николай Иванович, писатель (см. ниже, стр. 270).

— Катенин, — Павел Александрович (см. выше, стр. 201—202).

— Шаховской — князь Александр Александрович, драматург (см. выше, стр. 185).

— Ежова — Екатерина Ивановна, актриса, бывшая в близких отношениях к князю А. А. Шаховскому.

— Гр. Пушкин — вероятно, граф Владимир Алексеевич Мусин-Пушкин (ум. 1854), в 1822 г. — штабс-капитан л.-гв. Измайловского полка, в 1826 г., за прикосновенность к делу декабристов, переведенный на КавказХ Пушкин в 1829 году встретился с ним в Новочеркасске, во время путешествия своего в Арзрум. См. «Алфавит декабристов», стр. 360.

— Семеновы — Екатерина Семеновна, драматическая актриса (см. выше, стр. 250—251), и ее сестра Нимфодора Семеновна (род. 1789, ум. 1876), оперная артистка, впоследствии вышедшая за Ахилла Лестреленас

— Завадовский — вероятно, граф Василий Петрович (род. 1798, ум. 1855), лейб-гусар, на дежурстве которого Пушкин будто бы написал, около 1818 г.,У«Молитву лейб-гусарских офицеров»; стихи приписали самому Завадовскому, и обиженные ими офицеры хотели драться с ним на дуэли, но их помирили (см. заметку Н. О. Лернера в издании Соч. Пушкина под ред. С. А. Венгерова, т. II, стр. 531—532).

43. Н. И. Гнедичу (стр. 38). Впервые напечатано в «Русск. Стар.» 1880 г., т. XXVIII, стр. 551; подлинник (на бумаге с вод. зн. J. Whatman 1816) — в Пушкинском Доме Академии Наук.

—Ч«Приехали Пленники» — т.-е., экземпляры изданных Гнедичем «Кавказского Пленника» и «Шильонского Узника» в переводе Жуковского (изд. 1822 г.); об этом переводе Пушкин и говорит несколькими строками ниже, что это — «tour de force», т.-е., «поступок, требующий силы и ловкости», «ловкачество», «фокус». Около этого времени Жуковский писал Гнедичу: «Что Узник? Любезный Гандиш! ты теперь сделался тюремщиком. К тебе приехал, говорят, с Кавказа другой прекраснейший узник, которому дай ко мне прогуляться, хотя на поруку, а моего продай! Как хочешь, все хорошо.... И Иоанна [«Орлеанская Дева»] попала в узники и к такому тюремщику [т.-е. цензору], что уже не видать ей свободы!»

— «В пользу моего» — т.-е. «в пользу моего «Пленника».

— Перемены ву«Кавказском Пленнике» сделаны были по требованию цензуры, а эпитет «горький поцелуй разлуки» — принадлежал Гнедичу (ср. выше, стр. 31, 54 и 243 и ниже, стр. 277). Указанные Пушкиным опечатки были исправлены при 2-м издании «Кавказского Пленника», вышедшем в 1828 г.; вопросу об опечатках в произведениях Пушкина или «типографских проказах» посвящена любопытная заметка В. П. Гаевского в «Вестнике Европы» 1888 г., № 3, стр. 437—444.

— О портрете юноши Пушкина, приложенном к изданиюъ«Кавказского Пленника» и гравированном, а не литографированном, как пишет Пушкин, Е. Гейтманом — см. выше, стр. 241 и ниже, стр. 271.

—Ч«Примечание издателей» — слова о портрете в предисловии к поэме, принадлежащие Гнедичу: «Издатели присовокупляют портрет Автора, в молодости с него рисованный. Они думают, что приятно сохранить юные черты поэта, которого первые произведения ознаменованы даром необыкновенным».

— Стих «В бореньях о трудностью силач необычайный» — принадлежит князю П. А. Вяземскому и взят из послания его «К В. А. Жуковскому. (Подражание сатире III, Депрео)», напечатанного в «Сыне Отечества» 1821 г., № 10, стр. 129:

О  ты,  который  нам  явить с успехом  мог
И  своенравный ум, и  беспорочный  слог,
В  бореньи  с  трудностью  силач  необычайный  и  т. д.

Этот же стих Пушкин вспомнил и позже, в письме к князю Вяземскому от 28 мая 1825 г. (№ 144, стр. 131), в применении к Жуковскому же.

— Лорд Байрон (род. 1788, ум. 1824) — знаменитый английский поэт, оказавший на творчество Пушкина начала 1820-х гг. сильное влияние. «Шильонский Узник» написан был им в 1816 году. О Байроне сохранилось две статьи Пушкина: одна 1827, а другая 1835 г.; на смерть Байрона Пушкин отозвался вдохновенными строфами в своем стихотворении «К морю».

— «Светлана» (1812), «Людмила» (1808), <12 Спящих дев» (1809, 1817) — баллады Жуковского; первая из них дала автору его «арзамасское» прозвище.

— Пожеланием, чтобы Жуковский «начал создавать», Пушкин выражает сетование на то, что Жуковский в это время занимался главным образом переводами, а не отдавался самостоятельному творчеству.

— О предложении князя А. Я. Лобанова-Ростовского издать сборник стихотворений Пушкина см. в письме Пушкина к Я. Н. Толстому от 26 сентября 1822 г. (№ 42) и выше, стр. 253.

— Письмо Катенина к Пушкину неизвестно, а его ответ Катенину см. выше, под № 38 (от 19 июля).

— Письма Пушкина к Дельвигу и Боратынскому, которые он намеревался писать, — неизвестны.

— Портрет Пушкина, который хотел издать Оленин (см. выше стр. 244), отдельно издан не был.

— Письмо адресовано Гнедичу в Императорскую (Публичную) Библиотеку потому, что Гнедич служил там с 1811 по 1837 г.

44. Л. С. Пушкину (стр. 39—40). Впервые напечатано вИ«Материалах» Анненкова, изд. 1855 г., стр. 234—235 (отрывок) и в «Библиографических Записках» 1858 г., т. I, стр. 7—9; в переводе П. И. Бартенева — в «Русск. Арх.» 1866 г., ст. 1146—1147; подлинника не сохранилось, а копия, сделанная рукою самого Льва С. Пушкина, на бумаге 1840—1850 гг., — в рукоп. б. Румянцовского Музея № 1254, среди других писем поэта к его брату.

Перевод:м«Ты в таких летах, когда должно подумать о предстоящей» карьере; я уже высказал тебе причины, по которым военную службу, по-мое́му, следует предпочесть всем другим. Во всяком случае твое поведение надолго определит твою репутацию и, может быть, твое счастье. — Ты будешь иметь дело с людьми, которых еще не знаешь; начинай всегда с того, чтобы думать о них все дурное, что только можно представить: с этого тебе придется скидывать не много. Не суди о них по своему сердцу, которое я полагаю благородным и добрым и которое, сверх того, еще молодо; презирай их со всевозможною и наибольшею вежливостью. Это средство к тому, чтобы оградить себя от мелких предрассудков и мелких страстей, которые поразят тебя при вступлении твоем в свет. Будь холоден со всеми; фамилиарность всегда вредит; но особенно остерегайся допускать ее с начальниками, даже если они пойдут навстречу этому: они очень скоро опередят тебя и будут очень рады унизить тогда, когда менее всего этого ожидаешь. Отнюдь не делай мелких угождений, остерегайся благожелательности, на какую ты можешь быть способен: люди не поймут ее и охотно примут за угодливость, всегда готовые судить о других по самим себе. Никогда не принимай благодеяний: благодеяние в большинстве случаев бывает предательством. Отнюдь не пользуйся покровительством, так как оно подчиняет и унижает. Я хотел бы тебя предостеречь от обольщений дружбы, но у меня не хватает духу ожесточать твою душу в пору самых сладких ее иллюзий. То, что я мог бы сказать тебе относительно женщин, было бы совершенно бесполезно. Замечу тебе только, что чем меньше любят женщину, тем вернее овладевают ею. Но эта забава достойна старой обезьяны XVIII столетия. Что касается той, которую ты полюбишь, то я от всего сердца желаю тебе обладать ею. Никогда не забывай умышленного оскорбления; тут или совсем не надо слов или очень мало; никогда не мсти оскорблением за оскорбление. Если твое состояние или обстоятельства не позволят тебе блистать, не старайся скрывать своих лишений, выказывай скорее другую крайность: цинизм суровостью своею действует внушительно на легкомыслие общественного мнения, тогда как мелкие плутни тщеславия сделают смешным и достойным презрения. Никогда не делай долгов, переноси скорее нищету: поверь, что она вовсе не так ужасна, как ее себе рисуют, и что уверенность в том, что ты можешь быть бесчестным или что тебя примут за такового, во всяком случае страшнее. Правилами, которые я тебе предлагаю, я обязан горькому опыту. Хорошо было бы, если бы ты мог их усвоить, никогда не будучи к этому вынужден! Они могут предохранить тебя от дней страданий и бешенства. Когда-нибудь ты услышишь мою исповедь; она будет дорого стоить моему самолюбию, но это не может остановить меня, когда дело касается счастия твоей жизни».

«Письмо это», по справедливому мнению П. И. Бартенева: «крайне замечательно, — не потому, чтобы Пушкин сам всегда следовал высказанным в нем правилам, а как изложение тогдашних его понятий о связях общественных. Нет сомнения, что эти убеждения были не тверды, и Пушкину случалось изменять им, но во всяком случае они искренни и необыкновенно важны для оценки его. Прежняя жизнь его заставляет думать, что он действительно мог извлечь их из собственного опыта» («Русск. Арх.» 1866 г., ст. 1145).

— Суждение Пушкина о том, что «чем меньше любят женщину, тем вернее овладевают ею», повторено было поэтом почти дословно в «Евгении Онегине»: — глава 4, строфа VII:

Чем  меньше  женщину мы  любим,
Тем  больше  нравимся  мы  ей —
И  тем  ее  вернее  губим
Средь обольстительных  сетей...
.......................
Но  эта  важная  забава
Достойна  старых  обезьян
Хваленых  дедовских  времян...

— По поводу напускного цинизма, который проникнуты советы брату, В. Ф. Саводник замечает:л«Мы слишком хорошо знаем Пушкина для того, чтобы думать, что эти поучения вполне соответствовали его действительному образу мыслей и чувств; но они свидетельствуют о его настроении в эпоху увлечения Байроном и о той аффектации мизантропии и разочарования, которую он считал нужным проявлять в обществе» («Русск. Арх.» 1904 г., кн. II, стр. 139). Ср. еще рассказ князя П. П. Вяземского о суждениях Пушкина про отношения мужчины к женщине, высказанных им в 1836 г., — в «Русск. Арх.». 1884 г., кн. II, стр. 428—429, и рассказ А. П. Керн — «Пушкин и его соврем.», вып. V, стр. 145.

— Отношения Пушкина к брату, бывшие сначала (как видно из этого письма и из других к нему писем, а также из упоминаний о нем в переписке с друзьями) такими теплыми и дружескими, с течением времени совершенно охладели; Л. С. Пушкин, при всей своей талантливости, был человек беспорядочный и легкомысленный; всегда запутанный в денежных своих делах, он причинял старшему брату немало огорчений, так как тот должен был уплачивать его долги и выручать от кредиторов (ср. письма Пушкина от 24 апреля 1835 г. и 3 июня 1836 г.), улаживать его служебные недоразумения и т. д. Не мог Пушкин сочувствовать и его страсти к вину, над которою сперва добродушно подсмеивался; так, например, он подарил ему изданную в 1819 г. книгу К. Бриль-Крамера «О запое и о лечении оного. В наставление каждому, с прибавлением подробного изъяснения для неврачей о способе лечения сей болезни», сделав на ней шутливую надпись: «Милостивому Государю Братцу Льву Сергеевичу Пушкину» (см. Б. Л. Модзалевский, Библиотека Пушкина, С.-Пб. 1910, стр. 15).

45. Л. С. Пушкину (стр. 40). Впервые напечатано в «Материалах» Анненкова, изд. 1855 г., стр. 98 и 243—244 (отрывки, с неверной датой) и в «Библиографических Записках» 1858 г., т. I, стр. 13—14 (полностью); подлинник в рукоп. б. Румянцовского Музея № 1254.

— О письме Пушкина с отзывом о Плетневе в его послании: «Батюшков из Рима» см. выше, стр. 36 и 251—252.

— О ссоре с графом Ф. И. Толстым (Американцем) из-за князя А. А. Шаховского см. выше, стр. 24, 34, 234, 248.

— Письмо к Плетневу до нас не сохранилось; известен только черновик его (см. ниже, № 46).

— Появление «Кавказского Пленника» вызвало ряд критических о нем статей, написанных и друзьями Пушкина, и его недоброжелателями; см. их в сборнике В. Зелинского: «Русская критическая литература о произведениях А. С. Пушкина», ч. I, стр. 87—119, и в статье П. О. Морозова в Собр. Сочинений Пушкина, под ред. С. А. Венгерова, т. II, стр. 28—38.

— Фраза из письма М. Ф. Орлова (письмо это нам неизвестно) значит: «Произвел ли он скандал? вот что существенно».

— Упоминаемые Пушкиным письма к Жуковскому и к Министру Иностранных Дел К. В. Нессельроде до нас не дошли; им он писал, конечно, о разрешении вернуться в Петербург, хотя бы на время. На письмо его к Нессельроде от 13 января 1823 г. (№ 50) последний ответил И. Н. Инзову, 27 марта 1823 г., отказом: см. ниже, примеч. к письму № 50, стр. 262.

— Стих: «О други, Августу мольбы мои несите!» взят из послания самого Пушкина «К Овидию», где он вложен в уста Овидия, который тщетно молил императора Августа о возвращении его из ссылки (см. выше стр. 221—222).

— «Август смотрит сентябрем» — говорится об Александре I.

— Послание «Овидию» было напечатано в «Календаре» (т.-е. альманахе) А. А. Бестужева и К. Ф. Рылеева «Полярная Звезда на 1823 г.», стр. 81.

— Оленин — книгопродавец (см. выше, стр. 244). — О «Шильонском Узнике» см. выше, стр. 254.

— Книга Греча — «Опыт краткой истории Русской литературы», изданный в С.-Пб. в 1822 г.; ее, очевидно, имел в виду Пушкин в своей статье 1825 г. «О предисловии г-на Лемонте к переводу басен И. А. Крылова», когда говорил, что в России не умеют сохранять в биографиях известного человека характеристических черт: «мы», пишет он, «в биографии славных писателей наших довольствуемся означением года их рождения и подробностями послужного списка, да сами же потом и жалуемся на неведение иностранцев о всем, что до нас касается». — В «Опыт» Греча впервые вошла и биография Пушкина, заключавшая некоторые сведения, полученные, вероятно, от самого Пушкина (см. статью Н. О. Лернера в сборнике «Пушкин и его соврем.», вып. XVI, стр. 70—73). Книга Греча сохранилась в библиотеке Пушкина (Б. Л. Модзалевский, Библиотека Пушкина, стр. 31—32).

— Брошюра кн. Н. А. Цертелева: — «О произведениях древней Русской поэзии», С.-Пб. 1820; тогда же вышла и другая его брошюра: «Взгляд на Русские сказки и песни и повесть в духе старинных Русских стихотворений»; обе брошюры сохранились в библиотеке Пушкина (там же, стр. 113); научного значения они, однако, не имеют. О князе Николае Андреевиче Цертелеве (род. 1790, ум. 1869), бывшем впоследствии Помощником Попечителя Харьковского Учебного Округа, с пренебрежением упоминал в своем письме к Пушкину от 30 апреля 1820 кн. П. А. Вяземский (Акад. изд. Переписки, т. I, стр. 18). О нем см. «Остаф. Архив», т. I, стр. 532—533.

46. П. А. Плетневу (стр. 41). Впервые напечатано в «Русской Старине» 1884 г., т. XLII, стр. 338; подлинник — в рукописи б. Румянцовского Музея № 2366, л. 42—43 об.

— Петр Александрович Плетнев (род. 1792, ум. 1865), писатель и поэт, в это время учитель словесности в Екатерининском и Патриотическом Институтах и в Павловском Кадетском Корпусе, с 1828 г. преподававший словесность наследнику Александру Николаевичу и великим княжнам, его сестрам. Инспектор Патриотического Института, с 1832 г. — профессор Русской словесности в Петербургском Университете и в Главном Педагогическом Институте, с 1840 г. — Ректор названного Университета, с 1841— ординарный академик Академии Наук, один из преданнейших друзей Пушкина (см. выше, стр. 242—243), со времени переселения его в Михайловское и вплоть до его смерти постоянно и с бескорыстною заботливостью помогавший Пушкину в его литературных и денежных делах. «В первый раз П. А. Плетнев, — сообщает П. И. Бартенев с его слов: «встретил Пушкина в доме его родителей, когда он был еще лицеистом. Потом, служа вместе с Кюхельбекером в Екатерининском Институте, он через него сошелся и подружился с Дельвигом. Все трое хаживали на литературные субботние вечера к Жуковскому, где часто бывал Пушкин. Там они и познакомились. Любовь к словесности соединила молодых людей. Поздними вечерами они возвращались вместе от Жуковского и в одушевленных беседах не замечали дальних расстояний столицы. Плетнев напечатал тогда роман одного своего покойного товарища Ивана Георгиевского: «Евгений, или письма к другу» (С.-Пб. 1818, 12°, 2 ч.) и к этому, довольно слабому произведению написал предисловие, в котором рассказана жизнь рано умершего сочинителя. «Зачем вы напечатали роман?» — заметил ему Пушкин — «вам бы выдать одно предисловие: это вещь прелестная». Сношения пока ограничивались обыкновенным знакомством, а потом Пушкин уехал» («Русск. Арх.» 1866 г., ст. 1202; ср. выше, слова самого Плетнева в письме к графу Строганову, стр. 242). Письмо Пушкина (в беловом виде оно нам неизвестно, как неизвестно, было ли оно вообще написано и отправлено по назначению) вызвано было тем, что Плетневу, вследствие нескромности Л. С. Пушкина, стал известен неблагоприятный отзыв Пушкина о послании Плетнева «Батюшков из Рима» и вообще о его стихах и о его слоге, который «бледен, как мертвец» (см. письмо Пушкина к брату от 4 сентября и октября 1822 г. № 41 и 45 и выше, стр. 251—252). Огорченный Плетнев прислал Пушкину длинное послание в стихах (оно было, два года спустя, напечатано в «Трудах Вольного Общества Любителей Российской словесности» 1824 г.» ч. XXVI, № 4, стр. 201), дышавшее искренним чувством. Вот его начало:

Я не сержусь на едкий твой упрек:
На нем печать твоей открытой силы;
И, может быть, взыскательный урок
Ослабшие мои возбудит крилы.

Твой гордый гнев, скажу без лишних слов,
Утешнее хвалы простонародной:
Я узнаю судью моих стихов,
А не льстеца с улыбкою холодной...

Оправдания этого было для Пушкина достаточно,°«чтоб он признал вину свою и постарался загладить ее. С послания Плетнева образовалась между ним и поэтом нашим тесная дружеская связь» (Анненков, Материалы, изд. 1855 г., стр. 243). О переписке Пушкина с Плетневым см. заметку Я. К. Грота в его книге «Пушкин, его лицейские товарищи и наставники», С.-Пб. 1899, стр. 124—129.

47. Неизвестной (стр. 41—42). Впервые напечатано в «Русской Старине» 1884 г., т. XLII, стр. 334; подлинник — в рукописи Московского б. Румянцовского Музея № 2366, л. 30.

Перевод: «[Не для того, чтобы оказать Вам неуважение, пишу я вам, но [так как] я имел [глупость] и слабость [и неловкость] признаться вам [в моей] в смешной страсти и хочу откровенно объясниться]. Не притворяйтесь [это], это было бы недостойно вас [и более того — это совершенно бесполезно] кокетство [которое вам так к лицу] было бы [жестокою] жестокостью [весьма] [холодно] легкомысленной и, главное, совершенно бесполезной, — Ваш гнев, я ему не более поверил бы — чем мог бы я вас оскорбить; я люблю вас с таким порывом нежности, без всякой предвзятости — [Если ваше самолюбие задето]. Даже ваше самолюбие не может быть задето [Вы узнали что] [меня поняли] [знаете мою высокую] [довод... Вы]. — Если бы у меня были надежды, то не стал бы я ждать кануна вашего отъезда чтобы [с вами] объясниться. Припишите мое признание [моему возбуждению, которое —] лишь приподнятому настроению [смущению], с которым я не мог более совладать, которое дошло до слабости [и глупости. Я не хочу ничего] я не прошу ничего, я сам не знаю, чего я хочу, — тем не менее я вас...»

Письмо обращено к неизвестной даме — вероятно, из Кишиневского общества. Приурочение письма к М. Н. Раевской-Волконской, делаемое Н. Кузминым в его «Поэтической монографии из жизни Пушкина»: «Первая любовь Пушкина» («Заря» 1905 г., № 250), ни на чем не основано (сравн. «Пушкин и его соврем.», вып. XIV, стр. 157, 181—182).