Скачать текст произведения

Бонди С.М. - Пушкин и русский гекзаметр. Примечания.

Сноски

1 A. Мейе. Введение в сравнительное изучение индоевропейских языков. M. — Л., Соцэкгиз, 1938, с. 161.

2 Там же.

3 Там же, с. 164.

4 Там же.

5 ћ«Естественно, отношение краткого слога к долгому не всегда соответствовало отношению 1 : 2... Уже древние музыканты обратили внимание на то, что не все долгие слоги имеют равную длительность... Однако в ритмике установлено постоянное отношение долгого слога к краткому, как 2:1» (Christ. Metrik der Griechen und ‘ömer. 2. Aufl. Lpz., 1879). Помимо наиболее часто встречающегося «нормального» ритмического отношения долгого к короткому слогов (2:1), в греческой и латинской метрике существуют и другие соотношения длительностей в «лирических» размерах, в хорах трагедии и комедии и т. п.: 3 : 1, 4 : 1 и т. д. или еще более сложные в случаях так называемых иррациональных стоп. Но для нашей темы (о гекзаметре) это не имеет значения.

6 См.: Л. В. Щерба. Русские гласные в количественном и качественном отношении. СПб., 1910.

7 Долгий слог обозначается знаком « — »; короткий — знаком «U».

8 Здесь указана общепринятая, традиционная характеристика ритма античного гекзаметра. У новых стиховедов встречается и иное понимание ритма этого стиха. Например, Ф. Заран пишет …«Deutsche Verslehre», 1907, с. 329): «Мне вообще кажется несколько сомнительным, чтобы гомеровский гекзаметр по впечатлению, которое он создает, надо было действительно считать за стих genos iison (то есть четырехдольный ритм. — С. Б.). Несомненно, греки чувствовали дактиль как самостоятельную (неделимую? — С. Б.) стопу. Счет «мор» (долей. — С. Б.) в этом стихе, который дают античные метрики, не имеет значения. Он является чисто бумажным. Возможно, что основным размером и гомеровского стиха (как и немецкого дактиля. — С. Б.) был или , но только с более отчетливым протяжением сильного време톻, то есть первого слога. Не входя в обсуждение этого предположения, укажем, что, если бы даже это и было верно, в настоящей работе о русском, а не греческом, гекзаметре все равно надо было бы исходить из общепринятого представления о ритме гекзаметра, так как именно это традиционное понимание ритма стремились воспроизвести поэты и русском стихе.

9 В. Тредьяковский. Собр. соч., Л., «Советский писатель», 1935, с. 336.

10 Античный пентаметр, как принято понимать этот размер, представляет собой тот же гекзаметр, те же шесть стоп (дактиля или спондея), но в третьей и в шестой стопах после первого долгого слога следует не два кратких или одни долгий слог, а пауза, молчание:

                                 — U U — U U — /\ /\ — U U —U U — /\ /\ значок V-это пауза).

11 В. Тредьяковский. Способ к сложению российских стихов, против выданного в 1735 годе исправленный и дополненный, член III, о стихе гексаметре дактило-хореическом (см.: Сочинения Тредьяковского, т. I. СПб., изд. Смирдина, 1849, с. 138 — 141).

12 С. Бонди. Тредьяковский, Ломоносов, Сумароков. — См.: В. Тредьяковский. Собр. соч., с. 79 — 80.

13 «Тилемахида», песнь IV. — Сочинения Тредьяковского, т. II, ч. 1, с. 107.

14 Там же, с. 77.

15 В разбираемых стихах это понятие дуоли имеет заведомо несколько абстрактный характер. Нередко в живом произнесении такой двухсложной группы среди трехсложных налицо оказывается или пауза, заменяющая недостающий слог, или растяжение вдвое ударенного слога...

Однако нельзя признать правильным введение этих пауз и удлинений в ритмическую схему самого стиха, как это делает в аналогичных случаях С. Бобров («Трехдольный паузник у Пушкина» в книжке «Новое в стихосложении Пушкина». М., 1915) или А. Квятковский (во всех своих работах). Следует различать ритм самого стиха (несколько абстрактную величину) от вполне конкретного и часто субъективного ритма произнесения стиха.

16 Взяв сравнение из музыки, можно сказать, что ритм античного дактиля соответствует маршу, а русского (и немецкого) — вальсу.

17 Ср. у В. Жирмунского «Введение в метрику». Л., «Academia», 1925, с. 225 — 226.

18 Выразительный подбор звуков!

19 Ср.: С. Бонди. Тредьяковский, Ломоносов, Сумароков. — В. Тредьяковский. Собр. соч., с. 56, 57.

20 М. А. Дмитриев. Мелочи из запаса моей памяти. — «Русский архив», М., 1869, с. 166.

21 Вероятно, то был И. И. Дмитриев, дядя мемуариста. Ср. в предисловии Пушкина ко 2-му изданию•«Руслана и Людмилы» ироническое употребление того же выражения: «...мнение одного из увенчанных первоклассных отечественных писателей» (о Дмитриеве).

Взгляды Карамзина, очевидно, иные. Ср. в письме его к тому же И. И. Дмитриеву (1788) — цитировано В. Жирмунским ‹«Введение в метрику», с. 229): «...пожалуй, пой дактилями и хореями, греческими гекзаметрами, а не ямбическими шестистопными стихами, которые для героических поэм и весьма утомительны. Будь нашим Гомером, а не Вольтером».

22 Ср. также у Востокова Џ«Опыт о русском стихосложении», изд. 2-е. СПб., 1817, с. 39) по поводу шестистопных амфибрахиев Мерзлякова, по замыслу только наличием первого безударного слога отличающихся от обычного гекзаметра: «Г-н Мерзляков редко и скупо пользовался сею свободою измерения стоп (то есть чередованием трех- и двухсложных групп. — С. Б.) в своем амфибрахическом гекзаметре, щадя, может быть, слух читателей, привыкших к единомерным стихам». Далее в сноске: «По таковой же причине, то есть чтобы размер, мало еще знакомый слуху, не затруднил читателей, Н. И. Гнедич в первом своем опыте гекзаметра (в переводе VI песни «Илиады») редко употреблял другие виды гекзаметра, кроме: — UU — U U — U U — U U — U U — U».

23 История водворения гекзаметра в русской литературе рассказана хорошо и подробно в статье А. Галахова «Сочинения Измайлова». — «Современник», 1850, т. XXIV, отд. III, с. 1 — 64. См. также: В. Жирмунский . Введение в метрику, с. 225 — 226.

24 «Памятник дактило-хореическому витязю» (см.: Радищев. Соч., ч, IV. М., 1811).

25 Ср.: А. Кукулевич. «Илиада» в переводе Н. И. Гнедича. «Ученые записки ЛГУ», № 32, серия филолог, наук, вып. 2. Л., 1939.

26 См.: С. Н. Пономарев. К изданию «Илиады» в переводе Гнеднча. — «Сборник отд. русск. яз. и словесности Академии наук», т. XXXVIII, № 7, СПб., 1886.

27 ћ«...Н. И. Гнедич в первом своем опыте гекзаметра (в переводе IV песни «Илиады») редко употреблял другие виды гекзаметра, кроме — U U — U U — U U — U U — U U — U. Но, по моему мнению, таковые стихи еще утомительнее и однообразнее наших александрийских, коим пиррихии придают некоторую вариацию. Главное преимущество дактило-хореического и амфибрахического гекзаметров перед ямбическим есть свободное изменение стоп, посредством коего стих более или менее в себе заключает слогов, не выходя из шестистопной меры. Ежели не пользоваться сею выгодою нововводимых гекзаметров, то, без сомнения, лучше остаться при старом (то есть шестистопном ямбе. — С. Б.), который имеет свои выгоды — большой простоты и малосложности» («Опыт о русском стихосложении», изд. 2-е, с. 40). Слова Востокова совершенно правильны. Гнедич ответил ему заносчиво и самоуверенно («Замечания на опыт О русском стихосложении г-на В.» и «Нечто о прозодии древних». — «Вестник Европы», 1818, № 10 и 11), причем, говоря о «прозодии древних», изложил совершенно фантастическую теорию, свидетельствовавшую о крайне слабом знании Гнедичем системы древнегреческого ударения (см.: А. X. Востоков. Опыт о русском стихосложении, с. 58 — 59).

28 Например, в стихотворении ЖуковскогОвсяный кисель» (1816) на 91 стих — чисто дактилических всего 54 (немного больше половины), стихов с одним хореем — 29, с двумя — 6 и с тремя — 1; один стих неправильный. В идиллии Дельвига «Друзья» (1827) на 78 стихов — чисто дактилических 49 (меньше двух третей), с одним хореем — 23, с двумя — 5 и с тремя — 1.

29 В русских гекзаметрах успешно применяются особые вариации этого рода деления стиха на три части, при которых цезура падает не непосредственно после ударенного слога, а после первого безударного слога в дактиле, образуя таким образом и здесь, как и в цезуре «kata triton trochaion» (после третьего трохея), более мягкую «женскую» клаузулу (концовку). Такая женская клаузула возможна и в первой, и во второй цезуре, и в обеих вместе.

Хитро

не умствуй, || ме ня ни провесть, || ни склонить не успеешь.

   Ú  U

U| Ú       U ||  U  U     U|Ú ||  U     U |Ú  U U|  ÚU

Здесь первая цезура женская.

Царь

Ахиллес!

||

возвестить

повелел

ты,

||

любимец

Зевеса...

  Ú

U  U|  Ú

||

 U   U | Ú

 U U| Ú

 U

||

  U |Ú  U

 U|Ú U

Здесь вторая цезура женская.

Но

соглашаюсь,

||

 ее

возвращаю,

||

коль

требует

польза...

  Ú

  U   U |Ú U

||

U|Ú

  U  U   | ÚU

||

  U |

   Ú UU|

  Ú    U

Обе цезуры женские.

30 Сочинения Тредьяковского, т. I, с. 147.

31 Можно было бы думать, что в этом последнем стихе хорей не в третьей, а в четвертой стопе. Тогда и цезура была бы правильная: хореическая в третьей стопе. Однако такая интерпретация вряд ли верна, учитывая малые знания юноши Пушкина в облает гекзаметра и его тогдашнюю беззаботливость в этом отношении.

32 См.: М. А. Цявловский, Л. Б. Модзалевский , Т. Г. Зенгер. Рукою Пушкина. М. — Л., «Academia», 1935, с. 156.

33 То есть от рифмы.

34 Б. Томашевский. Пушкин и французская литература. — «Литературное наследство», т. 31-32. M., Изд-во АН СССР, 1933.

35 Стихотворение цитируется по Полн. собр. соч. Пушкина в 17-ти томах.

36 «Ссылка на мертвых» («А. С. Пушкин в воспоминаниях современников», т. 2, с. 277 — 278. Курсив Розена).

37 Точкой над буквой «у» обозначается слабое ударение, значком /\ — пауза в одну долю.

38 М. А. Цявловский, Л. Б. Модзалевский, Т. Г. Зенгер. Рукою Пушкина, с. 179.

39 Ср.: С. Бонди. Новые страницы Пушкина. М., «Мир», 1931, с. 60 — 73.

40 Письмо к Бенкендорфу от 3 января 1827 года. Это, по-видимому, не простая отговорка, а констатирование подлинного факта.

41 См., напр., А. X. Востоков. Опыт о русском стихосложении (с. 57, 58), или через сто лет: Ф. Зелинский. О русском элегическом дистихе. — В кн.: «Овидий. Баллады — послания» (М., изд. Сабашниковых,1912, с. 313).

42 Любопытно, что тут же между прочим проведена и политическая мысль: «добронравный властелин» — так же несовместимо, как, например, «молодой старик».

43 Вариант белового автографа, см. Полн.собр. соч. Пушкина в 17-ти томах.

44 Написано в 1943 году.

45 Кто на снегах возрастил Феокритовы нежные розы?
      В веке железном, скажи, кто золотой угадал?
  Кто славянин молодой, грек духом, а родом германец?
      Вот загадка моя; хитрый Эдип, разреши!

46 Миг вожделенный настал: окончен мой труд многолетний.
     Что ж непонятная грусть тайно тревожит меня?
  Или, свой подвиг свершив, я стою, как поденщик ненужный,
     Плату приявший свою, чуждый работе другой?
  Или жаль мне труда, молчаливого спутника ночи,
     Друга Авроры златой, друга пенатов святых?

47 Развернутое сравнениеЃ«как поденщик ненужный» и т. д. не имеет чисто поэтического характера и не несет, собственно, поэтической энергии. Такое сравнение вполне возможно в любой «прозаической» речи.

48 Буквально понимая: нельзя слышать звук, который умолк.

49 Даже если предположить, что в слове «смущенной» (во втором слоге) Пушкин имел в виду не звук «о» («смущенной»), а звук «е» (что вовсе не обязательно), то и в этом случае полустишие не теряло бы своей общей «глухой» и «смутной» окраски.

50 Юношу, горько рыдая, ревнивая дева бранила;
    К ней на плечо преклонен, юноша вдруг задремал.
  Дева тотчас умолкла, сон его легкий лелея,
    И улыбалась ему, тихие слезы лия.

51 Стихотворение «К другу».

52 Чистый лоснится пол; стеклянные чаши блистают;
   Все уж увенчаны гости; иной обоняет, зажмурясь,
   Ладана сладостный дым; другой открывает амфору,
   Запах веселый вина разливая далече; сосуды
   Светлой студеной воды, золотистые хлебы, янтарный
   Мед и сыр молодой: все готово; весь убран цветами
   Жертвенник. Хоры поют. Но в начале трапезы, о други,
   Должно творить возлиянья, вещать благовещие речи,
   Должно бессмертных молить, да сподобят нас чистой душою
   Правду блюсти: ведь оно ж и легче. Теперь мы приступим:
   Каждый в меру свою напивайся. Беда не велика
   В ночь, возвращаясь домой, на раба опираться; но слава
   Гостю, который за чашей беседует мудро и тихо!

53 Нужно помнить, что это перевод.