Скачать текст письма

Модзалевский. Примечания - Пушкин. Письма, 1826-1830. Часть 18.

259. Л. С. Пушкину (стр. 45). Впервые напечатано в Акад. изд. Переписки, т. II, стр. 49; подлинник — в Рукоп. Отделении Библиотеки Академии Наук (в собрании В. И. Яковлева; см.—«Пушк. и его соврем.», вып. XXXVI, стр. 4 — 5).

Перевод: «Скажи Раевскому, чтобы он писал ко мне на адрес отца моего: ты должен был бы поступать таким же образом».

— Эти слова написаны Пушкиным у родителей в коллективном и довольно бессодержательном письме к Льву Сергеевичу Пушкину Надежды Осиповны, Сергея Львовича и Ольги Сергеевны Пушкиных от 21 ноября 1827 гс из Петербурга на Кавказ, посланном с некиим Бухмейером.

— Лев Пушкин в это время участвовал в походах Персидской кампании, в составе Нижегородского драгунского полка, командиром которого был Николай Николаевич Раевский. Поэт бывал у родителей не часто. По словаµ А. П. Керн, ежедневной посетительницы дома стариков-Пушкиных, он по возвращении в Петербург из Москвы «жил в трактире Демута; его родители — на Фонтанке у Семеновского моста; я с отцом и сестрою — близ Обухова моста, — и он иногда заходил к нам, отправляясь к своим родителям. Мать его Надежда Осиповна, горячо любившая детей своих, гордилась им и была очень рада и счастлива, когда он посещал их и оставался обедать. Она заманивала его к обеду печеным картофелем, до которого Пушкин был большой охотник. В год возвращения его из Михайловского именины свои [2 июня 1827 г.] праздновал он в доме родителей в семейном кружку и был очень мил. Я в этот день обедала у них и имела удовольствие слушать его любезности. После обеда Абрам Сергеевич Норов, подойдя ко мне с Пушкиным, сказал: «Неужели вы ему сегодня ничего не подарили, а он так много вам писал прекрасных стихов?» — И в самом деле, — отвечала я, — мне бы надо подарить вас чем-нибудь: вот вам кольцо моей матери, носите его на память обо мне. — Он взял кольцо, надел на свою маленькую, прекрасную руку и сказал, что даст мне другое. В этот вечер мы говорили о Льве Сергеевиче, который в то время служил на Кавказе, и я, припомнив стихи, написанные им ко мне, прочитала их Пушкину.... Он остался доволен стихами брата и сказал очень наивно:Н«Il a aussi beaucoup d’esprit» он тоже очень умен). На другой день Пушкин привез мне обещанное кольцо с тремя бриллиантиками».... (Л. Майков, «Пушкин», стр. 247 — 248). В этих воспоминаниях А. П. Керн находится много жизненных подробностей о Пушкине в эпоху зимы 1827 — 1828.

260. Неизвестной (стр. 45). Впервые напечатано в изданиид«Евгения Онегина» под ред. В. Е. Якушкина, М. 1887, стр. 270 (неполно и с курьезным предположением, что слова записки представляют собою программу ответа ключницы Татьяне), затем в издании Суворина под ред. Ефремова, т. VIII, стр. 504, и Н. О. Лернером — в «Русск. Библиофиле» 1915 г., кн. III, стр. 89; подлинник — в рукописи б. Румянцовского Музея № 2371, л. 7; судя по нахождению поверх карандашного черновика XXI строфы седьмой главыА«Евгения Онегина», — главы, написанной в 1827 — 1828 гг., набросок записки должен относиться к этому же времени. Судя по содержанию, может быть, относится к Е. М. Хитрово (ср. посылку ей «Онегина» при письме № 262 и стр. 398).

Перевод: «Конечно, милостивая государыня, тот час который для вас удобен, —будет самый лучший. Итак до завтра и [пусть 7-я глава Онегина] пусть заслужит»....

261. П. А. Осиповой (стр. 46). Впервые напечатано вс«С.-Петербургских Ведомостях» 1866 г., № 168 (отрывок, в переводе), и в «Русском Архиве» 1867 г., ст. 133; подлинник был у княгини А. А. Хованской, внучки П. А. Осиповой, в Тверской губернии, ныне повидимому погиб в революцию.

Перевод:м«Мне так совестно за мое столь долгое молчание, что я едва решаюсь взяться за перо. Только воспоминание о вашем дружеском расположении ко мне, — воспоминание, которое будет для меня вечно сладостным, и уверенность в том, что я пользуюсь вашим добрый снисхождением, еще дают мне смелости на сегодня. Дельвиг, покидающий свои Цветы для дипломатических терниев, расскажет вам о нашем житье-бытье в Петербурге. Признаюсь, что это житье-бытье довольно глупо, и что я горю желанием так или иначе изменить его. Не знаю, приеду ли я еще в Михайловское, между тем как таково было бы мое желание. Признаюсь, что шум и суета Петербурга сделались мне совершенно чуждыми, — переношу их с раздражением. Я предпочитаю ваш красивый сад и прелестный берег Сороти. Вы видите, что мои вкусы продолжают быть поэтическими, не смотря на скверную прозу моего теперешнего существования. Правда, — мудрено писать вам и не быть поэтом. — Примите уверение в моем уважении и полной преданности. От всего сердца приветствую всё ваше прелестное семейство. Довольна-ли M-elle Euphrosine своим пребыванием в Торжке, и много ли одерживает она там побед? 24 янв.»

— Барон Дельвиг в конце января (а не в феврале, как пишет В. П. Гаевский и барон А. И. Дельвиг) 1828 г. был командирован Министерством Внутренних Дел (при котором с 31 июля 1825 г. состоял чиновником особыґ поручений) на следствие по заготовлению в Слободско-Украинской губернии провианта для войск по высоким ценам (В. П. Гаевский, «Дельвиг» — «Соврем.» 1853 г., т. XXXIX, № 5, отд. III, стр. 21, и 1854 г., т. XLVII, № 9, отд. III, стр. 22 — 23; Барон А. И. Дельвиг, «Мои воспоминания», т. I, стр. 77) и по пути туда, очевидно, собирался заехать к Осиповой в ее Тверское имение Малинники, где она тогда находилась с дочерьми (см. Б. Л. Модзалевский, «Поездка в Тригорское» — «Пушк. и его соврем.», вып. I, стр. 83). Всю весну и большую часть лета он провел с женою в Южной России и, по окончании следствия, заезжал в Чернский уезд Тульской губернии, где умер у него отец (Акад. изд. Переписки, т. II, стр. 69), и лишь позднею осенью (7 октября) вернулся в Петербург (Дневник А. Н. Вульфа — «Пушк. и его соврем.», вып. XXI — XXII, стр. 14). Из Харькова он в марте 1828 г. писал Пушкину остроумнейшее письмо (Акад. изд. Переписки, т. II, стр. 55 — 56). Анна Петровна Керн в Воспоминаниях своих рассказывает: «По отъезде отца и сестры из Петербурга, я перешла на маленькую квартиру в том же доме, где жил Дельвиг, и была свидетельницею свидания его с Пушкиным. Последний, узнавши о приезде Дельвига, тотчас приехал, быстро пробежал через двор и бросился в его объятия; они целовали друг у друга руки и, казалось, не могли наглядеться один на другого. Они всегда так встречались и прощались: была обаятельная прелесть в их встречах и расставаниях» (Л. Майков, «Пушкин», стр. 253).

— «Берег Сороти» — т.-е. Тригорское, которое, как и Пушкинское Михайловское, лежит на этой живописной небольшой реке.

— В «Торжке» — т.-е. в Новоторжском имении П. А. Осиповой Малинниках, где в 1829 г. гостил и Пушкин (см. ниже, письмо № 297).

262. Е. М. Хитрово (стр. 46). Впервые напечатано в изданном Пушкинским Домом сборнике Писем Пушкина к Е. М. Хитрово. Лгр. 1927, стр. 2. Подлинник — в Пушкинском Доме; он — на листе почтовой бумаги большого формата, без водяных знаков, сложен конвертом и запечатан перстнем-талисманом; на обороте, где адрес, помета карандашом, рукою Е. М. Хитрово: «de Poushkin».

Перевод: «Как Вы любезны, что вздумали вспомнить обо мне и тем утешили скуку моего заточения. Всевозможные заботы, огорчения, неприятности и т. д. удерживали меня больше, чем когда-либо, вдалеке от света, и я узнал о несчастном случае с графиней только уже будучи сам болен. Арнт был так добр, что осведомлял меня об ее здоровье и сказал, что ей гораздо лучше. Как только мое собственное состояние мне позволит, я надеюсь иметь счастье тотчас же лично засвидетельствовать Вам свое почтение. Между тем я скучаю, не имея даже развлечения хотя бы в физической боли. Понедельник. Пушкин.

Беру на себя смелость послать Вам только что вышедшие 4 и 5 главы Онегина. От всего сердца желал бы, что бы они вызвали у Вас улыбку.

На обороте: Г-же Хитровой».

— Дата письма определяется временем выхода в свет Четвертой и Пятой глав «Евгения Онегина», которые вышли одною книжкою между 31 января и 2 февраля 1828 г. (Н. Синявский и М. Цявловский, «Пушкин в печати», М. 1914, стр. 51, №№ 321 и 323); понедельник в начале февраля падал на 6-е число.

— Несчастный случай с графиней, — вероятно, с младшей дочерью Е. М. Хитрово, графиней Екатериною Федоровною Тизенгаузен (см. выше, стр. 249 и ниже, № 305 — письмо к ней Пушкина со стихами — и стр. 358).

— Чем был болен в это время Пушкин, точно неизвестно; можно думать, что это был ревматизм, о котором упоминает П. А. Плетнев — правда, четырьмя годами позднее — в письме к Жуковскому («Сочинения Плетнева», том III, стр. 521), но может быть это был припадок аневризма в ноге, которым Пушкин страдал еще в Михайловском.

— Арендт, Николай Федорович (род. 1785, ум. 14 октября 1859 г.) — знаменитый врач-практик, по специальности хирург, доктор медицины, в 1828 г. состоявший членом Медицинского Совета Министерства Внутренних Дел и главным доктором заведений С.-Петербургского Приказа Общественного Призрения, а в 1829 г., за успешное лечение Николая I, назначенный (22 апреля) придворным лейб-медиком; он всегда сопутствовал императору во всех его путешествиях и поездках (1829 — 1839), наблюдал за егп здоровьем и неоднократно спасал его от опасности при серьезных болезнях. С именем Арендта связана история апокрифического письма Николая I к умирающему Пушкину, к которому Арендт, как лучший хирург, был призван после дуэли поэта с Дантесом; вопрос об этом письме разобран Ю. Г. Оксманом в сборнике Пушкинского Дома: «Новые материалы о дуэли и смерти Пушкина», Б. Л. Модзалевского, Ю. Г. Оксмана и М. А. Цявловского, Пгр. 1924, по указ.; см. также «Дневник Пушкина», под ред. Б. Л. Модзалевского, Пгр. 1923, стр. 20 и др.; «Московский Пушкинист», I. 1837 — 1927. Статьи и материалы под редакцией М. Цявловского, М. 1927, стр. 51 — 55. — Биографию Н. Ф. Арендта см. в «Русском Биографическом Словаре», т. II, стр. 277 — 279.

263. Е. М. Хитрово (стр. 47). Впервые напечатано в изданном Пушкинским Домом сборнике Писем Пушкина к Е. М. Хитрово, Лгр. 1927, стр. 3. Подлинник в Пушкинском Доме: он — на листе почтовой бумаги большого формата, без водяных знаков сложен конвертом и запечатан перстнем-талисманом; на обороте, где адрес, — помета карандашом, рукою Е. М. Хитрово: «Poushkin».

Перевод: «Такой печальный больной, как я, не заслуживает вовсе такой любезной сиделки, как Вы. Но я крайне признателен вам за ваше милосердие, столь христианское и столь прекрасное. Я в восторге от того, что вы покровительствуете моему другу Онегину. Ваше критическое замечание столь же справедливо, как и тонко, — как и всё, что вы говорите; я поспешил бы придти, чтобы услышать и другие, если бы еще немного не хромал и не боялся лестниц, — до сих пор я не позволяю себе подниматься выше первого этажа. Благоволите принять дань моей признательности и отличного уважения. Пушкин. Пятница.

На обороте: Г-же Хитровой».

— Датируется по связи с предыдущим письмом № 262.

— Письмо Хитрово, на которое отвечает Пушкин, нам неизвестно.

— О болезни Пушкина см. в предыдущем письме, № 262 и в объяснениях к нему.

— О том, как приняты были Четвертая и Пятая главы «Онегина», см. заметку Н. В. Измайлова в сборнике Писем Пушкина к Хитрово, стр. 38 — 40.

264. М. П. Погодину (стр. 47). Впервые напечатано, неточно, у Н. П. Барсукова,я«Жизнь и труды М. П. Погодина», кн. II, С.-Пб. 1889 г., стр. 182 — 183 (отрывок) и в Акад. изд. Переписки, т. II, стр. 53 (полностью); подлинник в б. Румянцовском Музее, в архиве Погодина, № 3516, л. 34 об., на проекте заметки Погодина, для № 3 «Московского Вестника», 1828 г., о стихотворении Пушкина «Москва» (из «Онегина»).

— Еще в октябре — ноябре 1827 г. Пушкин обещал Погодину прислать для «Московского Вестника» отрывок из 7-й главы «Онегина» — «Москва», который, действительно, и напечатан в № 1-м VII части этого журнала за 1828 г. (стр. 5 — 12). По недосмотру Погодина, в текст стихов вкралось несколько опечаток, которые очень раздосадовали Пушкина, и он попросил Булгарина перепечатать весь отрывок в «Северной Пчеле». Булгарин с радостью исполнил просьбу поэта и сопроводил перепечатку следующим примечанием: «Сей отрывок напечатан был в одном журнале с непростительными ошибками. По желанию Почтенного Автора, помещаем оный с поправками в Сев. Пч. — Повторение стихов А. С. Пушкина (NB с его позволения) никогда не может быть излишним. Изд.» («Сев. Пчела» 9 февраля 1828 г., № 17, стр. 3 — 4). Прочтя это примечание, огорчился, в свою очередь, Погодин и поспешил, 14 февраля, написать Пушкину «письмо учтивое и колкое» («Пушк. и его соврем.», вып. XIX — XX, стр. 89). Вот это письмо или заметка, которую Пушкин, по желанию Погодина, возвратил ему со своей припиской (№ 264) и, конечно — одновременно, — сопроводил особым письмом (№ 265), в котором писал: «Печатайте ваше возражение, если вы думаете, что Северная Пчела того стоит», и т. д.:

«Третий нумер выйдет завтра, и только из великого личного (без всяких отношений) моего почтения к Пушкину, я не печатаю следующего объявления, — чтоб не употребить имени его всуе. Процензуруйте прежде, прибавьте и убавьте, что вам угодно.

«В 17 № Сев. Пчелы перепечатано стихотворение Москва, помещенное в 1 № Моск. В-а. «В одном журнале, говорят издатели, сей отрывок напечатан был с непростительными ошибками. По желанию (?) почтенного автора помещаем оный с поправками в Сев. Пчеле. Повторение стихов А. С. Пушкина (NB с его позволения NB?) никогда не может быть излишним». Стихотворение Москва сам Пушкин продиктовал мне в бытность мою в Петербурге, потом дал мне свою черную тетрадь для проверки, и — наконец я показал ему свою копию. — Каково же было мое удивление, когда после всего этого нашли в нем еще какие-то непростительные ошибки! Я вооружился терпением и стал сличать, — что же нашел? вместо Финмуша в М. В. напечатано Флимуш,33 между третьею и четвертою строфою поставлены знаки пропуска.34

Сани вместо дрожки, магазины моды без запятой, и наконец, Петровна с именем35

«И такие опечатки гг. издатели называют непростительными и не совестятся перепечатывать из-за них сотни стихов! Не угодно ли попросить теперь позволения у почтенного автора перепечатать все его сочинения, потому что они все напечатаны с такими ошибками. Может быть, он и согласится» (Н. Барсуков, назв. соч., стр. 182 — 183; Акад. изд. Переписки, т. II, стр. 52 — 53).

— По поводу «Примечания» Булгарина В. П. Титов 11 февраля 1828 г. писал Погодину: «Пушкин, отведя глаза на сторону, сказывал, что позволил перепечатать Москву, взбесясь на опечатки Московского Вестника, а господа Пчелинцы воспользовались и присовокупили примечание. Он [Пушкин] доставит вам письмо о Борисе Годунове; чтЭ́ он мне читал, славно» (Н. Барсуков, назв. соч., кн. II, стр. 181 —182; ср. выше, объяснения к письму № 237, стр. 234).

— Слова: «Это слишком сериозно» относятся к вышеприведенному проекту «возражения» Погодина Булгарину, которое Пушкин, очевидно, считал несоответствующим ни тоном, ни размером «примечанию» «Северной Пчелы» и советовал взять за образец следующее краткое замечание, сделанное «Московским Вестником» (1828 г., № 2, стр. 268) на замечание «Московского Телеграфа»: «Издатель Московского Телеграфа советует издателю Московского Вестника соблюдать строжайший выбор при помещении стихотворений не Пушкина в следующем году». И только. — Погодин послушался Пушкина и ограничился напечатанием на последней (396-й) странице III номера «Московского Вестника» следующего заявления: «NB. Для наших читателей. В 17 № Сев. Пчелы перепечатано Стихотворение Москва, помещенное в 1 № М. Вестника по словам Петербургских издателей с непростительными ошибками. Мы сличили оба издания и нашли, что у нас

Вместо Финмуш напечатано Флимуш; магазины моды без запятой в средине;36 ты вместо та.

Еще в новом издании есть два слова перемененные Автором».

265. М. П. Погодину (стр. 47). Впервые напечатано вс«Москвитянине» 1842 г., ч. V, № 10, стр. 459; поправка дана в «Вестнике Европы» 1887 г., № 5, стр. 406; подлинник в б. Румянцовском Музее, в архиве Погодина, № 3516, л. 35.

— О «примечании» Булгарина см. в объяснениях к предыдущему письму № 264.

— Возражение Погодина — см. там же, стр. 272.

— Слова:Ч«герой Шевырев» вызваны статьями его в «Московском Вестнике»: пока, с конца декабря 1827 г., Погодин был в Петербурге, «Шевырев выпустил в Москве первую книжку «Московского Вестника» на 1828 год, с критическим «Обозрением русской словесности за 1827 год» (стр. 59 — 84, без подп.), в коем он коснулся, между прочим, нравоописательных произведений Булгарина. Разумеется, последний рассердился и назвал Погодина изменником. В этом разборе Шевырев, между прочим, говорил: «Теплота чувства или мысли, которая роднит душу читателя с писателем, совершенно отсутствует в сочинениях г. Булгарина. Главный их характер —безжизненность: из них вы не можете даже определить образа мыслей в Авторе. Слог правилен, чист, гладок, иногда жив, изредка блещет остроумием, — но холоден.... Бесцветные статьи о нравах и бесхарактерные повести, писанные с целью доказать весьма известные нравственные правила, напрасно воскресли из двухдневных листов Северной Пчелы и забытых книжек многих Журналов. Г. Булгарин, кажется, завладел монополиею в описании Нравов, но писатель без своего воззрения на мир, без глубокомыслия, с одними только обветшалыми правилами, без проницательности, без иронии, никогда не успеет в этом роде... Не Русские нравы [он] описывает, а переделывает чужие на Русские... Г. Гречь, товарищ г. Булгарина, доказывает достоинство его сочинений числом подписчиков. Аргумент важный; — но.... число подписчиков не всегда зависит от достоинства произведений» («Моск. Вестн.» 1828 г., № 1, стр. 77 — 79). Булгарин ответил на это справедливое суждение Шевырева о пошлости его произведений злобною отповедью («Сев. Пчела» 1828 г., № 11), между тем как Петербургские друзья Погодина и «Московского Вестника» остались чрезвычайно довольны «Обозрением» Шевырева: князь В. Ф. Одоевский, В. П. Титов (см. Н. Барсуков, «Жизнь и труды М. П. Погодина», кн. II, стр. 166 — 169), наконец, как видно из письма № 265, и Пушкин, одобрили выпад Шевырева, как смелый поступок витязя, осмелившегося поднять свой прямой голос против голоса Булгарина; Погодин, отмечая смелость суждений Шевырева, упрекал его в том, что он «помешался на рыцарстве» (Н. Барсуков, назв. соч, кн. II, стр. 171). В «Обозрении» своем Шевырев с восторгом говорил о Пушкине

(стр. 66 — 70) по поводу новых изданий «Братьев Разбойников», «Цыган», «Третьей главы Онегина» и, особенно, сцены из «Бориса Годунова».

— В «Песенке» Василия Кирилловича Тредиаковского (род. 1703, ум. 1769), профессора элоквенции Академии Наук, которую он «сочинил, еще будучи в Московских школах, на свой выезд в чужие края», — есть, действительно, фраза, приводимая Пушкиным (последний куплет):

         Плюнь на суку
Морску скуку,
Держись черней, а знай штуку:
Стать отишно
И непышно;
Так не будет волн не слышно.

(речь идет о морском путешествии). Подшучивая над Тредиаковским — поэтом, Пушкин первый с уважением отнесся к нему, как к ученому и писателю, и поставил его даже выше Сумарокова, а вш«Телемахиде» находил много хороших стихов и счастливых оборотов (см. «Мысли на дороге», «Отрывки из писем, мысли и замечания»; письмо к И. И. Лажечникову от 3 ноября 1835 и др.). В библиотеке Пушкина сохранился экземпляр «Сочинений и переводов как стихами, так и прозою Василья Тредиаковского» (2 т., изд. 1752 г.), носящий следы чтения около 1832 года (см. Б. Л. Модзалевский, «Библиотека А. С. Пушкина», стр. 105 — 106).

—Ч«Пришлю вам прозу»: прозы Пушкина в «Московском Вестнике» не появлялось; быть может, Пушкин имел в виду какое-то письмо о Борисе Годунове, о котором писал Погодину В. П. Титов 11 февраля 1828 г. (см. в объяснениях к письмам № 237 и 264, стр. 234 и 272).

— «Шевыреву пишу особо»: письмо это неизвестно. Степан Петрович Шевырев (род. 1806, ум. 1864), с осени 1827 г. соредактор Погодина и деятельнейший сотрудник «Московского Вестника», поэт, критик, переводчик, был тогда «архивным юношей», т.-е. состоял при Московском Архиве Коллегии Иностранных Дел; впоследствии, с 1834 г., он был профессором Русской словесности в Московском Университете, в 1841 г. был избран адъюнктом, а в 1852 — ординарным академиком Академии Наук по Отделению Русского языка и словесности. В 1835 г. Пушкин начал критическую заметку «Об истории поэзии Шевырева» для I тома «Современника», но не закончил ее. Из писем его к Шевыреву до нас сохранилось только одно (приписка), от 26 апреля 1830 г. (№ 326); Шевырев же оставил краткие, по любопытные воспоминания о Пушкине, с которым познакомился в конце 1826 года в Москве, у Веневитиновых; эти воспоминания напечатаны в статье Л. Н. Майкова в его сборнике «Пушкин», С.-Пб. 1899, стр. 318 — 354; в них, между прочим, Шевырев рассказывает: «Особенная страсть Пушкина была поощрять и хвалить труды своих близких друзей. Про Боратынского стихи при нем нельзя было и говорить ничего дурного; он сердился на Шевырева за то, что тот раз, разбирая стихи Боратынского, дурно отозвался о некоторых из них» (стр. 331). Пушкин как раз в 1827 г. много думал о Боратынском, писал о нем в «Отрывках из писем, мыслях и замечаниях» и начал большую о нем статью, которая была закончена лишь около 1831 года и предназначалась, вероятно, для «Литературной Газеты», но не появилась в печати. Свод отзывов Пушкина о Боратынском см. в статье М. Л. Гофмана — «Пушк. и его соврем.», вып. XVI, и в Соч. Боратынского под ред. его же, т. II, стр. 326 — 327; там же, стр. 331, — отзыв Шевырева о Боратынском, относящийся к 1837 году. — Боратынский платил Пушкину восторженным поклонением, чуждым всякой неискренности: см. его письмо к Полевому от середины ноября 1827 г. («Русск. Арх.» 1872 г. и «Пушк. и его соврем.», вып. XVI, стр. 147) и к Пушкину от конца февраля — начала марта 1828 г. (Акад. изд. Переписки, т. II, стр. 54 —55), хотя некоторые считали, что он завидует Пушкину (см. полемику И. Л. Щеглова-Леонтьева и В. Я. Брюссова), а П. В. Нащокин говорил П. И. Бартеневу: «Боратынский не был с Пушкиным искренен, завидовал ему, радовался клевете на него, думал ставить себя выше его глубокомыслием, чего Пушкин в простоте и высоте своей не замечал» («Рассказы о Пушкине, записанные П. И. Бартеневым», М. 1925, стр. 28).

Сноски

33 Об этой одной букве, которую не разобрал мой сотрудник, надзиравший за печатанием в мое отсутствие, я писал особливое письмо к автору — доказательство, как я дорожу стихами Пушкина.

34 Об них автор сказал мне поздно, и письмо мое дошло в Москву, когда нумер был уже напечатан.

35 Всё это — утверждаю смело — напечатано в Моск. Вестн., как было в рукописи автора.

36 Погодин ошибся и здесь: в «Моск. Вестн.» было напечатано именно с запятою между словами магазины, моды, — тогда как этой запятой ставить не следовало. Б. М.