Модзалевский. Примечания - Пушкин. Письма, 1815-1825. Часть 26.
|
108. В. А. Жуковскому (стр. 101—102). Впервые напечатано вЪ«Русск. Арх.» 1872 г., ст. 1356—1357; подлинник (на бумаге вод. зн. В. & М. 1823) — в Публичной Библиотеке, в бумагах Жуковского; черновое — в Акад. издании Переписки, т. I, стр. 153; подлинник — в рукописи б. Румянц. Музея № 2370, л. 37.
— Пушкин отвечает на письмо Жуковского от первой половины ноября (см. выше, стр. 358).
— О «тревоге» — см. выше, при письмах № 101, 102, 103, 106.
— О «строчке глупова письма» — см. объяснения к письму № 77— стр. 312—313.
— О гречанке Софианос см. выше, в письме № 100 и стр. 354.
— Выражение «полу-милорд Воронцов даже не полу-герой» ср. с эпиграммой на Воронцова в письме к кн. Вяземскому № 98.
— О письме князя Вяземского от 6 ноября см. выше, стр. 370.
— Лев Пушкин, по приезде в Петербург, посетил семью Карамзина, и последний 2 декабря писал кн. П. А. Вяземскому:Ф«Вчера маленький Пушкин читал нам наизусть цыганскую поэмку брата и нечто из Онегина: живо, остроумно, но не совсем зрело» («Старина и Новизна», кн. I, стр. 159). Кн. П. А. Вяземский не без основания предполагает, что в это время «Карамзин должен был быть раздражен на Пушкина за то, что он скомпрометировал его заступничество в 1820 году» (П. И. Бартенев, Пушкин, вып. II, стр. 29).
К черновому наброску:
— Французская фраза значит: «что станется со мной, если ты будешь в крепости».
—Ч«Пророческая весть», разнесшаяся о Пушкине в Петербурге была, между прочим, сообщена А. И. Тургеневым в письме к кн. Вяземскому еще от 15 июля, когда Пушкин был еще в Одессе: Тургенев сообщал, что поэт застрелился («Остаф. Арх.», т. III, стр. 58—61); в тот же день об этом писал А. Я. Булгаков брату своему А. Я. Булгакову («Русск. Арх.» 1903 г., кн. II, стр. 64; ср. выше, стр. 340 и 344). Вскоре, — вероятно, вследствие письма П. А. Осиповой к Жуковскому от 22 ноября (см. выше, стр. 359), — в Петербурге пошли слухи о бегстве Пушкина за границу (ср. в письме к брату от второй половины декабря 1824 г., № 114).
109. Д. М. Княжевичу (?) (стр. 102). Впервые напечатано вФ«Русск. Стар.» 1884 г., т. 43, стр. 18; отрывок — у Анненкова, Пушкин в Александровскую эпоху, стр. 244. как письмо к г. К.; подлинник — в рукоп. б. Румянцовского Музея № 2370, л. 41 об.
— Письмо это лишь предположительно считают адресованным к Д. М. Княжевичу, так как он, повидимому, в 1824 г. не имел еще отношения к Одессе, занимая с 18 марта 1824 до 11 февраля 1827 г. должность Петербургскога вице-губернатора; между тем, письмо адресовано было в Одессу, о которой Пушкин и задает ряд вопросов. Анненков напечатал его, как письмо к некоему г. К., и лишь написанные Пушкиным начальные буквы имени и отчества дали повод отнести письмо именно к Княжевичу. Об адресате в Одесском сборнике «Пушкин», под редакцией М. П. Алексеева, 1926 г., стр. 60—62, помещена особая заметка редактора (?), не решающая, однако, вопроса о том, кто же мог быть адресатом. Так как, все-таки, таковым мог быть и Княжевич, временно ездивший почему-либо в Одессу, мы оставляем его имя по принятой традиции.
— Дмитрий Максимович Княжевич (род. 1788, ум. 1844), питомец Казанской Гимназии, с 180Д г. служивший в Петербурге, в Экспедиции Государственных доходов, и вращавшийся в литературном кружке своего сослуживца, баснописца А. Е. Измайлова, был знаком с Беницким, Востоковым, Д. И. Языковым, Гречем, Милоновым и другими писателями, деятельно сотрудничал в разных журналах и альманахах и принимал участие в Обществе любителей словесности, наук и художеств и в Вольном Обществе любителей Российской словесности. В первом из них членом состоял и Пушкин, с которым Княжевич и мог познакомиться, хотя годы 1811—1820 [до июля) он прослужил в Праге и в Вене по делам Ликвидационной Комиссии о довольствии Русской армии во время Отечественной войны. В 1822 г. он издал книжку: «Полное собрание русских пословиц и поговорок, расположенное по азбучному порядку, с присовокуплением таблицы содержания оных, для удобнейшего приискания» (книга эта сохранилась в библиотеке Пушкина — см. Б. Л. Модзалевский, Библиотека А. С. Пушкина, стр. 81, № 300), а в 1822—1823 гг., со своими братьями А. М. и В. М. Княжевичами, издавал литературные прибавления к «Сыну Отечества», под заглавием «Библиотека для чтения, составленная из повестей, анекдотов и других произведений изящной словесности». В «Полярной Звезде на 1824 г.» Д. М. Княжевич поместил статейку (стр. 290—296): «Синонимы» (записи в альбом И. Х. Ч. и С. Х. В., — т.-е. И. Х. Чеботарева и С. Х. Великопольской). В статье своей «Взгляд на старую и новую словесность в России» А. А. Бестужев дал такой отзыв о ней и об ее авторе: «Дм. Княжевич пишет мило, умно и правильно — три вещи довольно редкие на Руси; его Отечественные синонимы очень занимательны». В 1827—1830 гг. Княжевич был Вице-Директором Департамента Государственного Казначейства, а в 1830—1837 гг. — Директором Канцелярии Министра Финансов и, одновременно, Директором названного Департамента; наконец, с 1837 по день смерти состоял Попечителем Одесского Учебного Округа. В 1838 г. он основал Одесское Общество Истории и Древностей. Весною 1834 г. Пушкин был в официальной переписке с Княжевичем по поводу выдачи ему ссуды на печатание «Истории Пугачевского бунта». Характеристику Княжевича см. в Воспоминаниях П. И. Голубева — «Русск. Арх.» 1896 г., кн. II, стр. 52—53; см. еще: Н. И. Греча, «Воспоминание о Д. М. Княжевиче», С.-Пб. 1860 и статьи в «Русск. Стар.» 1888, т. 58, стр. 125—142, и в «Русск. Биогр. Словаре» (статья В. Яковлева).
— Письмо это, известное только в черновом наброске, может быть, не было отослано по назначению, так как первую фразу его Пушкин позднее повторил в своем письме к В. И. Туманскому от 13 августа 1825 гр (№ 169), писанном тоже в Одессу.
— Об Одесском театре и Итальянской опере см. выше, стр. 284, 290.
— О саранче и посылке на нее Пушкина см. выше, стр. 320 и сл.
— Милорд Уор. — гр. М. С. Воронцов.
— Семейство, с которым знаком Пушкин, — П. А. Осипова с детьми.
— О сказках няни Арины Родионовны, см. выше, стр. 366.
— Ж. и В. — Жуковский и князь Вяземский.
— Об Одессе Пушкин спрашивал ранее кн. Вяземскую (см. письмо ‹ 99). Во второй половине 1824 г. Пушкин дважды писал в Одессу и к Никанору Михайловичу Лонгинову (дяде известного библиографа), но письма эти до нас не сохранились («Библиограф. Зап.» 1859 г., ст. 654—655).
— Маленькая графиня Гурьева — семилетняя дочка гр. Авдотьи Петровны Гурьевой, рожд. Толстой, жены Одесского градоначальника гр. Александра Дмитриевича Гурьева; эта девочка, долго хворавшая, умерла череЦ несколько дней после отъезда из Одессы Пушкина, — 5 августа 1824 г.; кн. В. Ф. Вяземская была потрясена этою смертью, — о чем писала своему мужу 8 августа 1824 г., а тот 18 августа сообщал о том же Тургеневу («Остаф. Арх.», т. V, вып. 2, стр. 141 и т. III, стр. 78). Пушкин легко мог не знать, что малютка, которую он, конечно, видал в Одессе, скончалась. Ср. в цитированной статье в одесском Пушкинском сборнике под ред. М. П. Алексеева, 1925, стр. 61—62, прим., а также выше, стр. 353.
110. Л. С. и О. С. Пушкиным (стр. 102—104). Впервые напечатано вФ«Отеч. Зап.» 1855 г., № 6, отд. III, стр. 37 и 66—67 (в статье В. П. Гаевского), в «Материалах» Анненкова, изд. 1855 г., стр. 96, 239, 240 и 242
(отрывки) и в «Библиогр. Зап.» 1858 г., т. I, ст. 99—100 (полностию); подлинник — в рукописи б. Румянц. Музея № 1254.
— Кюхля — В. К. Кюхельбекер, издатель, с кн. В. Ф. Одоевским,‚«Мнемозины»; в III части этого сборника, вышедшей в Москве между 16 и 29 октября 1824 г., было напечатано (стр. 11—12) известное стихотворение Пушкина «Мой Демон», посвященное А. Н. Раевскому (см. выше, отзыв об этом стихотворении Жуковского — в объяснениях, стр. 331), см. еще: стихотворение «Коварность», а также в «Евгении Онегине», глава 1-я, строфа XLV, письмо к Пушкину кн. С. Г. Волконского от 18 октября 1824 г., у Я. К. Грота: Пушкин, стр. 52; статьи Л. И. Поливанова о «Демоне» — в «Русск. Вестн.» 1886 г., № 8, и Н. О. Лернера в Соч., ред. Венгерова, т. II, стр. 275—276, 279—280, 618—123 и т. III, стр. 528—531. Бар. А. А. Дельвиг перепечатал «Демона» в «Северных Цветах 1825 г.», стр. 275, исправив ошибки «Мнемозины».
—Ч«Море» — стихотворение Пушкина «К морю», со строфами о Байроне (см. выше, стр. 350); оно напечатано было все-таки в «Мнемозине» Кюхельбекера (кн. IV, стр. 102—104), но тоже с ошибками и с примечанием к строфе 13-й: «В сем месте автор поставил 31/2 строки точек. Издателям сие стихотворение доставлено князем П. А. Вяземским в подлиннике, и здесь отпечатано точно в том виде, в каком оно вышло из-под пера самого Пушкина. Некоторые списки оного, ходящиБ по городу, искажены нелепыми прибавлениями. Изд.»
— Стихи, приведенные Пушкиным, — из его «Разговора книгопродавца с поэтом», напечатанного при 1-й главе «Евгения Онегина» (С.-Пб. 1825) и помеченного в рукописи: «26 сентября 1824 г.»
— Французский стих (перевод: «Мои потомки были бы обязаны мне этою тенью») — несколько переделанные слова из ответа старика трем молодым в одной из басен Лафонтена — «Le vieillard et les trois jeunes hommes»:
Mes arrière-neveux me devront cet ombrage:
Eh bien! défendez-vous au sage
De se donner des soins pour le plaisir d’autrui?
Этот же стих Пушкин привел также в одной из заметок в «Отрывках из писем, мыслях и замечаниях» (1827 г.: «Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно»...). — Крылов в своем переводе этой басни («Старик и трое молодых») так передал это место:
Сажая деревцо, и тем я веселюсь,
Что если от него сам тени не дождусь,
То внук мой некогда сей тенью насладится.
— Мих. — Михайло Калашников (см. выше, стр. 360 и др.), крепостной приказчик, сопровождавший Пушкиных в Петербург. Пушкин поручал брату прислать ему с ним книги и некоторые вещи (см. в письмах № 103, 105, 106). Выше (стр. 369—370) мы привели текст листка с различными поручениями Пушкина: быть может, этот листок был передан Михайле Калашникову, когда он отправлялся еще из Михайловского с О. С. Пушкиной в начале ноября 1824 г. (см. письмо № 103), а поручение брату купить чемодан, дорожную чернильницу и дорожную лампу не стоит ли в связи с намерением Пушкина бежать за границу? (см. выше, стр. 359 и ниже, в письме № 114 и в № 141— просьба о дорожном чемодане).
— О Библии см. выше, стр. 313, 368.
— «История Государства Российского» Н. М. Карамзина была издана в 1818 г. с предисловием, помеченным 7-м декабря 1815 года, и начинавшимся словами: «История в некотором смысле есть священная книга народов, главная, необходимая; зерцало их бытия и деятельности; скрижаль откровений и правил; завет предков к потомству; дополнение, изъяснение настоящего и пример будущего». По этому поводу П. И. Бартенев рассказывает, что когда, в феврале 1816 г., Карамзин привез в Петербург приготовленные к печати 8 томов «Истории», он читал друзьям своим посвящение ее Александру I. «Пушкин присутствовал при чтении, жадно внимал пленительным выражениям высоких, истинно-патриотических чувств, запомнил всё и, пришедши домой, записал от слова до слова, так что посвящение сделалось известно в Лицейском кружку гораздо прежде, чем было напечатано. Карамзин еще в Москве часто видал Пушкина, будучи приятелем отца его и дяди. Гениальный юноша не мог укрыться от его внимания. В этот приезд свой Карамзин вероятно познакомился с ним ближе и успел привлечь его к себе ласкою, одобрением и участием... Но это была лишь минутная встреча. Скоро представился случай к сближению их», — когда, в конце мая 1816 г., Карамзин переселился из Москвы в Царское Село: «Там, занимаясь продолжением Истории и печатанием первых ее томов, он приглашал к себе Пушкина, беседовал с ним, — и Пушкин имел возможность слушать Историю Государства Российского из уст самого историографа» (А. С. Пушкин, Материалы для его биографии, М. 1854, II, 43—44).
— Театры в Петербурге были закрыты и балы запрещены по случаю бедствия страшного наводнения 7 ноября 1824 г. (см. выше, стр. 367, и ниже, в этом письме). Комитет для пособия жителям, пострадавшим от наводнения, был образован под председательством Петербургского военного генерал-губернатора гр. М. А. Милорадовича, который в день наводнения и в ближайшие к нему проявил большую энергию в деле спасения погибавших людей. «Государь уже пожаловал миллион на вспомоществование тем, кои наиболее нуждаются; кроме того, всяк старается помочь по возможности страждущим» — писал К. Я. Булгаков своему брату в Москву 11 ноября 1824 г. («Русск. Арх.» 1903, кн. II, стр. 75). «Нельзя не благословлять милосердного государя за все меры, приемлемые к облегчению участи пострадавших», читаем в его же письме от 13 ноября: «Видно, что все они внушаются его сердцем. Прочитай рескрипт его к князю Куракину. Сверх сего Комитета, вспомогательные общества везде составляются и первая помощь вероятно уже всем дана. Одна из благодетельных мер та еще, что цену на главнейшие припасы не дозволено возвысить, — хлеб в своей цене, говядина тоже, и соль, которая было весьма возвысилась от того, что много ее истреблено, из казенных магазинов отпускается по умеренной цене. Теперь все видят, как благодетельно правительство. Государь объезжает места претерпевшие и этим доставляет величайшее утешение пострадавшим» (ibid., стр. 77). «Говорят, что пожертвования в пользу пострадавших простираются уже слишком на три миллиона. Духовенство доставило 700 тысяч из экономической своей суммы, гр. Шереметев еще 50 тыс., гр. Аракчеев 20 тыс., Английский Клуб 10 тыс. Все сословия стараются помочь. Вчера еще новая была от полиции повестка, доказывающая попечение благотворного правительства: велено всем тем, кои заложили шубы или другие теплые одежды в Ломбарде, итти получить их без платежа ни процентов, ни капитала за оные. Истинно мера самая благодетельная и полезная» (письмо от 17 ноября — ibid., стр. 78). О закрытии театров Булгаков писал еще 13 ноября: «Театры заперты впредь до приказания, и это очень хорошо: иначе бы, может быть, нашлись люди, кои, посреди общей горести, пошли смеяться французским фарсам» (ibid., стр. 77).
— Инвалид — газета «Русский Инвалид», в котором печатались списки жертвователей в пользу потерпевших от наводнения 7 ноября 1824 г.
— Об «идиллическом коллежском ассесоре Панаеве» — т.-е., поэте Владимире Ивановиче — см. выше, стр. 264, в письме № 52. Его сухие, чопорные идиллии, не одушевленные искренним чувством и отзывавшиеся казенным однообразием, «вызывали, естественно, насмешливое к себе отношение Пушкина и его друзей, а Батюшков еще в 1817 году писал Гнедичу, что «совершенно пастушеское» имя Панаева напоминает ему «мёд, патоку, молоко, творог, Шаликова и тмин, спрыснутый водой» (Соч., под ред. Л. Н. Майкова, т. III, 1886 г., стр. 457). В 1824 г. Панаев, в чине коллежского ассессора, служил столоначальником в «Исполнительном Отделении Комиссии Духовных Училищ при Святейшем Синоде».
— О повести Боратынского «Эда» см. выше, стр. 367, и в письмах № 105, 106 и ниже, № 110, 115, 122.
— Черкешенка — из «Кавказского Пленника».
— У двух сосен — тех знаменитых, теперь уже давно не существующих сосен, которые росли по дороге из Михайловского в Тригорское. О них Пушкин вспоминает в своем стихотворении: «Вновь я посетил...» (1838 г.):
.... На границе
Владений дедовских, на месте том,
Где в гору поднимается дорога,
Изрытая дождями, три сосны
Стоят, — одна поодаль, две другие
Друг к дружке близко.... и т. д.
— Ни одного письма О. С. Пушкиной к брату до нас не сохранилось.
— Французская фраза означает: «Если то, что ты говоришь относительно завещания Анны Львовны, — правда, то это очень мило с ее стороны. Право, я всегда любил мою бедную тетушку и досадую, что Шаликов помочился на ее могилу». А. Л. Пушкина завещала свое имение племянницам своим Сонцевым (дочерям своей сестры Елизаветы Львовны) и О. С. Пушкиной. А. Я. Булгаков писал своему брату 30 октября: «Василий Львович Пушкин в горести: его сестра Анна Львовна умерла; ему достается 300 славных душ, дом в Москве, всякой дочери Серг. Львов. Пушкина [у него была только одна дочь — Ольга. Б. М.] по 16 тысяч деньгами. Умерла с большим присутствием духь» («Русск. Арх.» 1901 г., кн. II, стр. 83). Выражение, что «Шаликов помочился на могилу бедной тетки», повторил вскоре и Лев Пушкин в письме своем к кн. П. А. Вяземскому от января 1825 г. (Пушкин, сборник П. И. Бартенева, вып. II, стр. 28). Эпитафия ей, сочиненная князем П. И. Шаликовым, была напечатана в издававшемся им «Дамском Журнале» (1824 г., ч. VIII, № 22, ноябрь, стр. 128—130) под заглавием: «К Василию Львовичу Пушкину. На кончину сестры его, Анны Львовны Пушкиной»:
Брат лучший, лучшую утративший сестру!
Я знаю: слез, тобой струимых, не сотру...
См. выше, стр. 367 и 371, а также в письме Пушкина к кн. Вяземскому, № 142.
— Няня Пушкина — Арина Родионовна.
— Троегорские приятельницы — девицы А. Н. и Е. Н. Вульф и А. И. Осипова. — Пушкин в письме к кн. В. Ф. Вяземской (см. выше, № 99) выразился о них, что они «довольно скверны во всех отношениях».
— В. В. Э. — Василий Васильевич Энгельгардт (род. 14 июня 1785 г., ум. 20 октября 1837 г.), отставной полковник, член общества†«Зеленая Лампа», внучатный племянник Потемкина-Таврического, товарищ по воспитанию в иезуитском пансионе кн. П. А. Вяземского, который так его характеризует: «Расточительный богач, не пренебрегающий веселиями жизни, крупный игрок, впрочем, кажется, на веку своем более проигравший, нежели выигравший, построитель в Петербурге дома, сбивающегося немножко на Парижский Пале-Рояль, со своими публичными увеселениями, кофейными, ресторанами. Построение этого дома было событием в общественной жизни столицы. Пушкин очень любил Энгельгардта за то, что он охотно играл в карты, и за то, что очень удачно играл словами» (Соч. князя Вяземского, т. I, стр. XVII). В своем послании (1819 г.) к Энгельгардту Пушкин называет его: «Счастливый беззаконник, ленивый Пинда гражданин, Свободы, Вакха верный сын, Венеры набожный поклонник и наслаждений властелин». — О нем и его отношениях к Пушкину см. в «Дневнике» Пушкина, под нашею редакциею, Пгр. 1923, стр. 42—43.
— Гнедич — Николай Иванович.
— Плетнев — Петр Александрович; Онегин — «Евгений Онегин», вскоре представленный Львом Пушкиным в цензуру.
— Слёнин — книгопродавец, издатель «Руслана н Людмилы»; см. выше.
— «Русская Старина» — альманах А. О. Корниловича; ср. в письмах № 72 и 75 и в объяснениях, стр. 301. Объявления об издании и выходе «Старины» были напечатаны в №№ 280 и 301 «Русского Инвалида» за 1824 г., откуда Пушкин и знал об этой книге.
— Дельвиг готовил издание «Северных Цветов на 1825 год», после чего хотел приехать в Михайловское; между тем Пушкин боялся, что Дельвиг пострадал при наводнении 7 ноября.
— «Козлов слепой» — Иван Иванович (род 1779, ум. 1840), известный поэт, ослепший в 1821 г., автор стихотворений, поэм «Чернец», «Княгиня Долгорукая» и «Безумная», переводчик «Невесты Абидосской» Байрона. Козлов был горячим поклонником Пушкина (см., напр., в письме Дельвига к Пушкину 1824 и Плетнева к Пушкину 1825 г. — Акад. изд. Переписки, т. I, стр. 130 и 167), с которым познакомился еще до его ссылки в 1820 г.; он посвятил Пушкину два произведения, связанных с именем своего вдохновителя — Байрона: стихотворение «К морю» — из «Чайльд Гарольда» и поэму «Байрон». В свою очередь и Пушкин очень ценил дарование Козлова (см. письма к брату и князю Вяземскому №№ 137 и 144) и относился к нему с теплым вниманием и прочной симпатией; 15 мая 1825 г. он написал Козлову послание («Певец! Когда перед тобой...»), в котором благодарил его за присылку «Чернеца»; Козлов в трогательных выражениях благодарил Пушкина за послание 31 мая 1825 г. (Акад. изд. Переписки, т. I, стр. 220—221), сообщая, что часто «видит» Л. С. Пушкина и что прочел 2-ю главу «Евгения Онегина» (она тогда не была еще издана). Об отношениях Пушкина и Козлова и о близком знакомстве последнего с Львом Пушкиным см. в работе Н. М. Данилова: «Иван Иванович Козлов», Пгр. 1914 г, стр. 29—31 (отт. из «Изв. Отд. Русск. яз. и слов.», т. XIX, кн. 2).
— О гр. Е. М. Ивелич — см. выше, стр. 369.